77 
— Скажи, что ты меняешь поставщика, — предложил Терри.
— Ну, вы, ребята, даете! И куда это вас всех заведет? Вас — «квако». Я имею в виду, резать друг у друга детей и бабушек — вы же с этого начинаете. Как в эпоху динозавров. В наше время главное — бумажная работа. Вот какой путь мы проделали. От каменных топоров к бумажной работе.
Ричард задумался над взаимосвязью истории современного преступления и истории современного вооружения, или современной литературы. Банда А в гараже точила свои ножи. Банда Б вооружилась огнестрельным оружием. Банда В вышла с автоматами. Тогда банда Г взялась за пулеметы. Старые банды, новые банды, потом «ярди» и «квако». Банда Икс. В мире подобная эскалация привела к ядерному противостоянию. Но «квако» звучало похоже на «хаос». Собственно, они и были вооруженным хаосом. То же произошло и с литературой — она становилась все более трудной и все более пугающей, пока наконец не исчерпала самое себя и не пришла к «бумажной работе». То есть — к «Амелиору».
— Мы друг друга поняли.
— Куда уж яснее, — сказал Стив. — Типа я отдаю вам свои деньги.
— Что мне передать моим ребятам? — спросил Терри, вставая.
— Если бы я хотел им что-нибудь передать, знаешь, что я бы сделал?
Верхняя губа Терри выжидательно вздернулась.
— Я бы отправил тебя домой по частям на трех машинах.
Они оба расхохотались. Они хохотали до хрипа. Потом Стив повернулся к Ричарду, и они принялись обсуждать план своих действий.
Полчаса спустя, когда они уже собирались уходить, Ричард сказал:
— Я просто хочу увидеть, как это выглядит. Насилие. Оно может оказаться… не совсем уместным.
— Идет. Он получит оплеуху, а там посмотрим, что делать дальше. Просто подумаем. У него есть влиятельные дружки?
— Есть парочка. — Ричард назвал финансиста Себби.
— Да, этот со связями, — сказал Стив. — У него целая армия охраны.
— Но Гвин-то дуб. Сам он никогда ни за что не догадается.
— Это меня не касается, — сказал Стив. — У вас там свои резоны. И я их уважаю. Мне до них дела нет. Это меня не касается.
Ричард знал, куда клонят с подобными высказываниями. Сейчас он может открыть Стиву Кузенсу какую-то часть правды, а может отвести ему роль наемной прислуги.
— Это связано с вашими… э-э… литературными…
— Нет, нет. — Ричард даже не успел ни о чем подумать, так у него — слишком быстро — вырвались эти слова: — Этот сукин сын трахнул мою жену.
— Кусок дерьма, — сказал Скуззи.
Раздался телефонный звонок — звонила Гэл.
— Извини за задержку, — сказала она. Она сидела за своим письменным столом.
— Ничего, все в порядке, — сказал Ричард. Он тоже сидел за своим письменным столом.
Гэл всегда старалась быть честной со своими клиентами. Поэтому она сказала Ричарду все как есть. В прошлые выходные она, как и обещала, взяла «Без названия» домой. После легкого ужина она, как старомодный литературный агент, в халате и очках для чтения устроилась с романом на кушетке. На середине четвертой страницы она вдруг почувствовала острую мигрень — раньше мигрени ее никогда не мучили и вообще голова не болела. Она бросилась в ванную и стала рыться в шкафчике для лекарств. У нее до сих пор на лбу синяк — это она въехала лбом в зеркало. В ту ночь она спала нормально и встала рано. Но на седьмой странице мигрень вернулась снова.
— Какая жалость, — сказал Ричард.
— Боюсь, что твой роман не укладывается в мой график, — Гэл имела в виду семейную сагу на семистах страницах, написанную экспертом по похудению, — ее надо было прочесть и пристроить к концу недели. — Я передам рукопись Крессиде, моей ассистентке. Она умная до чертиков. Ты не волнуйся. Я отзвонюсь тебе дней через пять.
Между кнопками, скрепками и неопубликованными романами на столе Ричарда стоял графин с водой из-под крана — прокипяченной и охлажденной (Джина показала Ричарду, как это сделать). Это был его новый метод оздоровления организма: теперь Ричард все время пил воду, но не вместо бодрящего кофе, встряхивающего виски и расслабляющего пива, а в дополнение к ним. Потребление большого количества воды помогало ему бороться с обезвоживанием организма. Пить много воды ничего не стоило. И вреда от этого не было.
Отодвинув графин, Ричард сел на стол и обхватил голову руками.
Полночь, оранжевый фургон припаркован на углу Рокс-холл-Парейд.
77 
