100 
Мы собирались отужинать на Олимпе. Каждый закончил свои дневные дела; колесницы были распряжены и убраны. Это была не праздничная трапеза, а узкий круг: моя жена, мои сестры, мои любовницы — по крайней мере, те из них, кого Гера притворно терпела, — и мои дети. Гестия только что поставила на столы блюда, пахнущие маслом, медом, чесноком и мятой; жарившееся на людских вертелах мясо было почти готово. Моя дочь Геба разливала амброзию по нашим кубкам.
Тысяча взревевших одновременно быков, тысяча устремившихся в атаку бизонов, тысяча рыкающих львов не произвели бы столь ужасного вопля, как тот, что внезапно оглушил нас. И глотки тысячи гиен не изрыгнули бы более сильного зловония. Закат внезапно померк.
Какие когти пронзили все бурдюки Эола, чтобы произвести этот безумный шквал, эту бурю, этот ураган, что валил леса, сдувал ветви, как солому на току, пригибал к земле всю природу и вспенивал воду рек, заливая холмы?
Он внезапно вырос у нас за спиной и был выше, чем любая гора.
Его ужасный загривок, с рогами и острыми пластинами чешуи, вздымался так высоко, что теснил небесные тела. Гигантские крылья на его плечах делали достаточно широкие взмахи, чтобы смести с горизонта все. Каждая из шести огромных ручищ заканчивалась шестью кистями с шестью змеями вместо пальцев. Клокочущее бешенство сотрясало его чешуйчатую шею; жуткая голова, как у рептилии или озерного чудовища, безостановочно крутилась, высматривая меня. Из отвратительных шаров его глаз вырывались длинные мертвенно-бледные лучи; зиявшая между шестью рядами клыков глотка извергала, подобно кратеру, раскаленные докрасна скалы; от пояса до земли он состоял из сотни переплетенных змей, кольца которых передвигали его с удивительной быстротой.
Таков был Тифон.
Все боги, едва завидев его, бросились наутек. Признаю, что поступил точно так же. Мы бежали с Олимпа гурьбой, так быстро, как только могли, в великой панике, которая гнала нас, нимф, сатиров, дриад вперемешку с людьми и животными.
Существует, как вы знаете, тридцать тысяч бессмертных, ведающих делами природы и вашими собственными. Представьте себе несущуюся вскачь толпу из тридцати тысяч сорвавшихся со своих мест божеств, что сносят крыши с лачуг в ваших бедных деревнях, топчут ваши сады и поля, рассеивают в ночи ваши обезумевшие стада, часть которых падает на дно пропастей и разбивается. Даже птицы, сбиваясь с пути, врезались в стены гор.
Мы, великие боги, бежали быстрее всех. Перепрыгивали через реки, долины, холмы, стараясь добраться до побережья, скакали с острова на остров и с мыса на мыс.
Так, удирая, мы добрались до Египта.
Но чудовищный Тифон гнался за нами по пятам; его смрадное дыхание окутывало нас и оглушало грохотом.
— Животные, животные! — крикнул я богам на бегу.
Они поняли мой призыв, и каждый, чтобы сбить Тифона со следа, укрылся в теле какого-нибудь животного.
Рожденная в воде Афродита нырнула в Нил и обернулась серебристой рыбой. Гера избрала убежищем белую корову. Арес исчез в кабане; Гефест — в быке. Артемида — в большой дикой кошке. Лучезарный Аполлон превратился в ворона — божественную птицу, которая кружит возле храмов. Что касается меня, то я поспешно приобрел вид рогатого козла, поскольку тогда была эра Козерога, и принялся обгладывать какой-то плетень. А этот ибис, что застыл на одной ноге, прикрыв глаза и притворяясь, будто дремлет, хотя ветер ерошит его перья? Я сам чуть не обознался. Это был Гермес, пережидавший суматоху.
Вот почему с тех пор богов в Египте почитают в их животном обличье.
Судьба Египта
Ах, спасительный Египет, вечное убежище гонимых богов, благословляю тебя в своем рассказе. У каждой страны под небом есть своя особая судьба. Однако судьба, отметившая тебя, Египет, одна из самых великих.
Если вы хотите, смертные, познать ночь, вам нужно увидеть египетскую ночь, подобную черному мрамору. Звезды здесь больше и ярче. Если вы хотите познать день, вам надо увидеть египетский день, чья голубизна гораздо ровнее и гуще, чем в любом другом краю. Когда в Египте идет дождь, весь мир — сплошной дождь. Когда дует песчаный ветер, весь мир становится этим горячим и желтым дыханием. И так с каждой стихией; на земле Египта они проявляются в своей абсолютной чистоте.
Нигде нет реки, похожей на божественный Нил, который прямолинейно течет с юга к северу на тысячи и тысячи стадий, что позволяет превосходно отслеживать ход небесных тел по циферблату зодиака. Небо Египта, друзья мои, — это часы Вселенной.
100 
