34 
И я повторил модуляцию:
— Воля Зевса!
Тогда, со своим великолепным и ужасающим послушанием, сторукие, не прося никакого вознаграждения, подхватили пленников и повлекли их в бездну. Котт тащил на плечах Криоса и Гипериона; Гиг — Коя и Иапета; Бриарей взвалил на свои пятьдесят затылков самого Крона. Циклопы, приглушив яркость лучей, направленных в глубины мира, открывали и замыкали шествие. Я в последний раз взглянул на своего отца и увидел полные ненависти глаза и злобный оскал. Прежде чем скрыться, он попытался укусить своего брата Океана и мать Землю.
Я велел выйти вперед Атласу, сыну Иапета.
— Ты хотел обрушить небо, — сказал я ему. — Отныне будешь держать его на своих плечах.
Потом вызвал Ахерона.
— Сын Земли, ты поил врагов света; отныне будешь нести свои воды под землей и питать ими топи Преисподней.
Гигантов я помиловал, решив, что силы этих наемников еще пригодятся; они могли бы послужить моему царствованию, как служили царствованию моего отца. Что же до кентавров, то они сбежали и исчезли в небе Азии.
Тут моя кузина Осторожность (но где же она была во время битвы? я ее что-то не видел!) приблизилась и сказала мне:
— Ты ошибся, пощадив гигантов.
— Отнюдь, — возразил я. — Взгляни, как они теперь присмирели. Их нельзя винить, они просто подчинялись тому, кто отдавал приказы. Не хочу лишаться их мускулов, нам ведь предстоит исправлять разрушения.
— Они способны доставить тебе еще больше хлопот.
Однако я упрямился. Это была моя единственная ошибка, но она дорого мне обошлась. Из-за нее десять лет спустя мне пришлось выдержать еще одну войну.
— Зато, — продолжала Осторожность, — с Кроном и его братьями ты поступил благоразумно. Силы циклопов и гекатонхейров будут сдерживать силы титанов. Таким образом, и те и другие никуда не денутся из бездны.
— Ради нашей безопасности я бы предпочел не столь хрупкую вещь, как равновесие. Тот, кто говорит «равновесие», уже предполагает, что оно может быть нарушено. Но лучшего я придумать не смог.
— Любая устойчивость — лишь равновесие, — ответила Осторожность. — Тебе поддерживать его. Пока мы ничем не рискуем, поскольку Вселенная устала.
Опустился вечер, спокойный вечер, без ужаса. Сколько лет, сколько эр Земля не знала этой вечерней прохлады, этой кротости мира? Умолкали последние радостные песни освобожденных божеств; вновь блистали звезды. Природа, живые существа вновь могли мечтать и строить планы на будущее.
«Я победитель, я счастлив!» — твердил я себе. Но усталость мешала мне вволю насладиться победой. Я заснул, отложив на завтра, на свежую голову все проблемы, которые уже вставали предо мной.
Мир после войны. Собрание богов.
Принцип власти. Выборы
Какое же уныние охватило меня, когда я проснулся! Хоть ни один континент в этот раз и не погиб, но края, где свирепствовала битва, являли взору удручающее зрелище. Многие реки, перегороженные укреплениями титанов, сменили русло. Их воды скопились в огромных озерах на вершинах новых гор, а прежние пики скатились в море. Горная растительность завяла; внизу все было выжжено, остался только пепел. Обширные равнины, некогда щедро засеянные рукой Урана, обратились в пустыню. Целым не осталось ни одно живое существо. Люди, те, что сумели спастись, боязливо выходили из пещер, но в каком состоянии! Растерянные, нагие, ошеломленные, они с дрожью смотрели, как белесые тучи, набухшие от испарений битвы, медленно растворялись в небе.
— Я уже видела все это, я уже видела все это, — бормотала Память.
На Олимп стали стекаться и те, кто участвовал в войне, и многие другие боги, которых я пока не знал. Они казались ничуть не менее подавленными, чем люди. Но говорили все одновременно, поздравляя себя с успехом, и каждый рассказывал о своих деяниях. Вновь прибывшие толпились вокруг меня и моих братьев, выражая искреннюю или притворную благодарность и стараясь объяснить причины, помешавшие им присоединиться к нам раньше. Некоторые хвастались какими-то тайными подвигами, которые, если им верить, существенно способствовали низвержению моего отца. Но все проявляли великое беспокойство о будущем и великое замешательство в настоящем.
Как же будет осуществляться власть при новом поколении богов и как будет преобразован мир? Где обоснуется каждый и какова будет его доля трудов и радости?
Я уклонился от ответов на вопросы, а тем паче от приказаний.
34 
