очень нудно 
126 
— Я не возражаю, когда ты такой чопорный и серьезный. Я не мешаю тебе, когда ты о чем-то думаешь и не обращаешь на меня внимания. И я действительно хочу быть такой, чтобы нравиться тебе. Но когда ты так поступаешь… — Кассандра печально всплеснула руками, в ее голосе слышались слезы. — Я подумала, что он тебя убил! И в этом была бы виновата я! Я уеду в Америку со своим отцом. Знаю, тебе наплевать на мои чувства. Но это не важно. Я просто устала чувствовать себя виноватой. Всю жизнь…
Меррик поднялся с постели и, прежде чем она успела начать очередную тираду, заключил ее в объятия.
Это было почти как поймать вихрь, особенно если учесть, что он все еще ощущал слабость после болезни. Кассандра изо всех сил вырывалась, но он крепко держал ее, поглаживая по спине. Кассандра заплакала, уткнувшись лицом в его плечо.
— Тише, Касс. Я жив, и ты рядом. Нет никаких причин чувствовать себя виноватой. Ты должна понять, что все, что я делаю, — это мой выбор. Я совершил ошибку. Возможно, я иногда и в дальнейшем буду ошибаться, но это мои ошибки, не твои. Твое чувство вины ничем не поможет мне. Ты можешь сколько угодно признавать свои ошибки, но я никогда не стану винить тебя за них. Хоть ты и красива, как богиня, но я не ожидаю от тебя безупречного поведения. Все, что я хочу, — это чтобы ты была со мной.
Кассандра сквозь слезы взглянула на него, но Уайатт не дал ей времени на ответ. Он так долго ждал, чтобы она вновь оказалась в его объятиях. Возможно, она пришла к нему не совсем с теми словами, которые он хотел услышать, но теперь, когда он почувствовал ее эмоции, слова были не нужны. В ней поразительным образом сочетались изящество, красота и вспыльчивый характер, но он был нужен ей. За ее гневными репликами слышалась страсть. Уайатт наклонился и заглушил ее протесты поцелуем.
Какой это был поцелуй! Губы Кассандры с готовностью приоткрылись, и их языки переплелись в каком-то голодном отчаянии. Кассандра привстала на цыпочки и крепче прижалась к нему. Она закрыла глаза, и ее наполнило какое-то поистине неземное блаженство.
Она вздрогнула, когда руки Уайатта нащупали завязки ее корсажа. От одного его прикосновения ярость Кассандры сменилась страстью. Ее дрожащие руки скользнули под халат Уайатта, пальцы пробежали по его мускулистым плечам.
Он поднял ее и стал целовать в грудь до тех пор, пока Кассандра не вскрикнула от удовольствия. Уайатт нетерпеливо стянул с ее плеч корсаж и сорочку, чтобы исследовать ее нежные округлости, и Кассандра прижалась к кровати.
В следующее мгновение с ее губ сорвался крик ужаса, когда она увидела на его груди забинтованную рану.
— Уайатт! Что это? Ты же ранен. Говорили, что это была просто царапина. Уайатт, ну прекрати же! Тебе будет больно. О Боже, я не могу…
Уайатт не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем.
— Не отвлекай меня, Касс, — пробормотал он, проводя руками по ее бедрам и ягодицам. — Вначале я хочу заняться с тобой любовью. А уж потом ты сможешь оплакивать мое израненное тело.
— Действительно израненное, — вздохнула она, когда он прижал ее к своему возбужденному мужскому естеству. Затем их уста вновь слились в страстном поцелуе, и они закружились в водовороте страсти.
Подняв ее платье, Уайатт взял ее за нежные ягодицы и застонал, когда она сама приподнялась и прижалась к нему. Не в силах держать ее, он прислонил ее к кровати; когда-то он мечтал именно так заняться с ней любовью.
— Позволь мне любить тебя, Касс, — прошептал он, покрывая ее поцелуями.
Ему даже не нужно было просить об этом. Длинные ноги Кассандры обвились вокруг era бедер, и через мгновение он излил в нее свое семя.
У Кассандры перехватило дыхание. Теперь он находится в ней, и она ни за что не отпустит его. Она отдалась графу Меррику, зная, что он ответит страстью на ее страсть.
Позже они лежали, обнаженные, в объятиях друг друга, за время разлуки они так истосковались по нежным ласкам и прикосновениям… Кассандра осторожно дотронулась до забинтованной груди Уайатта и посмотрела ему в глаза.
— Почему все лгали мне? Мне следовало быть с тобой. Когда я увидела, как ты набросился на Джейкоба, то подумала… Я даже поверить не могла, что ты серьезно ранен.
Уайатт поцеловал ее в лоб.
— С тебя было достаточно смерти Руперта и малодушия Дункана. Я не хотел создавать для тебя еще больше проблем. Кроме того, дело было даже не в самой ране, а в некомпетентности врача, который чуть было не свел меня в могилу. Поверь, ты ничем не смогла бы мне помочь.
126 
