Последние отзывы

  113  

– И все же наша задача чудовищна, Хайлер.

– Согласен. Но мы должны ее выполнить. Я не хотел облекать это в слова, Квил, но уверен, что и ты сам думаешь об этом так же – словом, я должен тебе напомнить о том, что спасение четырех с половиной миллионов челгрианских душ зависит полностью от тебя. От тебя одного, майор. Ты – их единственная надежда.

– Я знаю. А если Цивилизация отплатит нам той же монетой?

– Почему они будут мстить нам, если с ума сойдет их машина?

– Потому что они не дураки, Хайлер. Не такие дураки, какими нам хочется нам их видеть, – совсем потерявшими всякую бдительность.

– Но даже если они что-нибудь и заподозрят, то быть уверенными не смогут ни в чем. Если все пройдет по нашему плану, то картина будет такой, будто Хаб сделал все сам. Но наши стратеги считают, что даже в самом неблагоприятном случае Цивилизация примет это как благородную месть, не больше.

– Ты сам знаешь, как она это примет, и не пудри мне мозги своей Цивилизацией.

– Я нигде не купил идею насчет правил общения с этими людьми, Квил. Я думаю, это дело рук самой Цивилизации, пропаганда, так сказать.

– Пусть даже так, но это правда. Будь с ними ласковым, и они начнут быть ласковыми вдвойне. Относись к ним плохо, и они…

– И они будут хуже некуда. В этом есть некое противоречие. Надо прибегнуть к действительно ужасному насилию, чтобы заставить их сбросить свою маску ультрацивилизованной державы.

– Но как знать, а вдруг и уничтожение пяти миллиардов они не воспримут как действительно ужасное насилие?

– Это просто цена. Они должны узнать, что есть и такая месть, и такие отношения. Око за око. Жизнь за жизнь. Они не станут отплачивать той же монетой, Квил. Все это придумано умами, посильнее наших с тобой. Цивилизация не унизится до того, чтобы мстить, – иначе она слишком подорвет свое реноме и то моральное превосходство, которым она так кичится. Они примут наше деяние как соответствующую плату и просто подведут жирной чертой итог. Да, это будет расценено как трагедия, но трагедия, вписывающаяся в их понимание дела, трагедия, являющаяся лишь заключительной частью их вмешательства в наши дела, трагедия – но не вероломное нападение.

– Они могут захотеть сделать из нас пример.

– Мы занимаем слишком незначительное место среди Вовлеченных, Квилан, чтобы быть достойными оппонентами. Наказывать нас – мало для них чести. К тому же мы уже вполне наказаны. И мы с тобой лишь пытаемся предотвратить наше дальнейшее наказание.

– Я боюсь только, что мы сейчас так же слепы в отношении их реальной психологии, как и они были слепы в отношении нашей, когда вторгались. Со всем их опытом и знаниями они ошиблись в нас. Но и мы тоже еще очень мало сведущи в отношении реакций других существ мира. Как можем мы быть уверены, что рассчитали правильно, если даже они так позорно провалились?

– А так, что мы занимаемся правым делом, ясно? Мы долго и трудно обдумывали эту акцию, которая и началась лишь потому, что они провалили точно такую же. Они настолько возомнили о себе, что рискнули предпринять вторжение всего несколькими судами, с небольшим количеством ресурсов, собираясь исполнить все с математической элегантностью. Они решили сделать судьбы целой цивилизации частью игры, посмотреть, какую культурную выгоду можно от этого получить. А когда из этого ничего не вышло, и ветер смерти подул в лицо, страдали и умирали не они, – но мы! Четыре с половиной миллиарда душ, лишенных благословения из-за того, что какие-то нечеловеческие разумы решили, что так будет лучше, что можно запросто изменить устои любого общества, даже такого, которое отличалось стабильностью целых шесть тысяч лет!

Они не имели права вмешиваться в наши дела, а если уж и решились на это, то должны были быть уверены, что действуют единственно правильным и соответствующим способом, и действительно подумать о тех невинных жизнях, с которыми им придется иметь дело.

– И все же мы можем тоже совершить ошибку. И они окажутся менее толерантными^[20], чем мы себе воображаем.

– Но даже если это так, Квилан, даже если они на самом деле и не обладают своей хваленой мощью, – что, конечно, весьма сомнительно, – то и тогда это не имеет значения, Квилан! Если мы преуспеем здесь, эти четыре с половиной миллиарда душ там будут спасены. Они попадут на небеса! И после того, как бог допустит их на небо, уже ничто другое не будет иметь значения.

  113