Особенно,... 
149 
В конце концов, она виновата не больше, чем Тед. И это было больнее всего. Но с тех пор произошло столько всего, что Офелия уже не ощущала прежней горечи.
– Я буду иногда звонить, чтобы ты знала, как у меня идут дела, – деловито сказала ее бывшая подруга, напоминая себя прежнюю. – И положу номер твоего телефона под стекло – на всякий случай. Прислугу тоже предупрежу – вдруг что-то случится, и я не успею позвонить.
– Держись, Андреа. Ты не должна сдаваться, – прошептала Офелия. Она была потрясена новостью и страшно жалела, что ей пока нельзя выходить. Впрочем, Офелия догадывалась, как мучительно ей будет снова увидеть Андреа – особенно после того, через что пришлось пройти ей самой. – Я тебе позвоню. И ты звони тоже, хорошо?
– Обязательно, – уже не пытаясь скрыть слез, прошептала Андреа. – Спасибо тебе за все. Я знаю, ты позаботишься об Уилли.
– Даю тебе слово. – И тут Офелии пришло в голову, что нужно рассказать ей о Мэтте. Теперь у Андреа есть право знать. – Мы с Мэттом решили пожениться. Свадьба в июне.
Наступило долгое молчание. А затем последовал тяжелый вздох, как будто Андреа казнила себя за то, что разрушила жизнь Офелии и вдруг узнала, что это не так. Казалось у нее камень с души свалился.
– Я так рада! Он славный. Надеюсь, вы оба будете счастливы, – умиротворенным голосом прошептала она.
– Я тоже надеюсь. Не вешай нос, Андреа. Я скоро позвоню.
– Я люблю тебя… прости меня, если можешь, – прошептала та и бросила трубку.
Офелия еще задумчиво вертела трубку в руке, когда в комнату заглянул Мэтт.
– В чем дело? – небрежно спросил он, но в глазах его пряталась тревога. Вид у Офелии был расстроенный.
– Андреа, – ответила она, глядя ему в глаза.
– Это она в первый раз позвонила? Офелия кивнула.
– Просила прощения? Давно пора. – В свое время, узнав о том, как они, Андреа и Тед, поступили с Офелией, Мэтт пришел в неописуемую ярость. Офелия вздрогнула – она только сейчас сообразила, что ничего не сказала Мэтту о своем обещании взять Уилли. Но разве могла она отказать? Нет, не могла. В конце концов, он не просто ее крестник, а еще и сводный брат ее дочери… ребенок, отец которого – ее бывший муж.
– Она умирает…
– Как?! – опешил Мэтт.
– Она узнала всего пару месяцев назад. У нее рак яичников, и метастазы проникли не только в легкие, но даже в кости. Андреа предполагает, что ей осталось не больше двух месяцев. Она взяла с меня слово, что я не оставлю ее сына. Мы… – Офелия решила, что лучше выяснить все сразу. – Я согласилась. А ты как думаешь? Я сообщила ей, что мы собираемся пожениться… ну, не могла же я сказать, что ты, возможно, не дашь своего согласия. Правда? Понимаешь, у нее ведь никого нет, кроме меня. Ты не против, Мэтт?
Ничего не ответив, Мэтт глубоко задумался. Естественно, ни о чем таком он и не думал, но… действительно, что она могла ответить? Отказать Офелия не могла. В каком-то смысле это решение далось ей даже труднее, чем ему самому, ведь, как ни крути, малыш был сыном ее мужа, сводным братом ее собственной дочери, а это делало ситуацию еще более щекотливой.
– Похоже, наше будущее семейство разрастается прямо на глазах, верно? Да, дорогая, я тебя понимаю – естественно, ты не могла ей отказать. Скажи, ты правда веришь, что она умирает?
– Похоже на то. Голос у нее ужасный.
– Ну, тогда выбора у нас нет. Кстати, он славный малыш, – пробормотал Мэтт, целуя Офелию. Они договорились, что не стоит пока говорить об этом Пип. В конце концов, новости невеселые, а девочка еще не совсем оправилась от потрясения после пережитого. Ей незачем знать, что Андреа умирает.
Пару дней спустя Офелии принесли записку от Андреа, после чего она не звонила. Офелия собиралась позвонить ей сама, но была все еще очень слаба. К тому же ей не очень хотелось это делать, и она все откладывала со дня на день, а потом Мэтт отвез ее на побережье, прихватив с собой и Пип с Муссом. Они немного погуляли по берегу, а после уселись погреться на солнышке. Стоял март, но было тепло, как летом. Мэтт с Офелией обсуждали предстоящую свадьбу. В конце концов они решили, что поженятся тихо. На свадьбе будут только их дети да священник, которого Мэтт знал еще в Болинасе. Ни Мэтт, ни Офелия не хотели шумной свадьбы.
Еще через пару дней, когда солнце светило особенно ярко, Мэтт опять привез Офелию на побережье. Офелия твердила, что морской воздух творит чудеса, и Мэтт молча кивал, хотя на уме у него было кое-что, о чем Офелия пока не догадывалась. Им пришлось заехать в город – прихватить с собой еду, потому что в коттедже Мэтта не было никаких припасов. Добравшись до дома, он поставил на стол корзинку и включил негромкую музыку. Офелия уже сообразила, что у него на уме, но на этот раз у нее и в мыслях не было ему отказывать. Слишком долго они оба ждали, чтобы она сейчас ответила ему «нет».
149 
