Последние отзывы

  55  

— Я бы так не сказал, — пожал плечами Рентон.

— А образование?

— Ну да, конечно, я закончил исторический факультет Абердинского университета. — Здесь он сказал почти правду. Рентон действительно поступил в Абердинский университет, и учёба давалась ему легко, но он был вынужден бросить её ещё в середине первого курса, после того как просадил всю стипендию на наркотики и проституток. Таким образом, по его же словам, он стал первым студентом в истории Абердинского университета, который трахал нестуденток. С тех пор он решил, что лучше делать историю, чем изучать её.

— Образование имеет большое значение. Мы всегда говорим ей об этом, — сказал отец, снова, пользуясь случаем, поучая Диану. Рентону не нравилось его отношение, а ещё больше он ненавидел самого себя за своё молчаливое согласие. Он чувствовал себя Дианиным дядюшкой-извращенцем.

И как раз в тот момент, когда он подумал: «Только бы она была совершеннолетней!», мать Дианы разрушила эту последнюю надежду на чудо.

— В следующем году Диана будет сдавать выпускной экзамен по истории, — улыбнулась она и с гордостью добавила: — А ещё по французскому, английскому, изобразительному искусству, математике и арифметике.

Рентон весь съёжился от страха.

— Марку это неинтересно, — сказала Диана, пытаясь казаться взрослой и снисходительной по отношению к родителям, как обычно поступают дети, лишённые власти, когда они становятся «предметом» беседы. Рентон с содроганием подумал о том, что сам нередко так делал, когда его папики начинали читать ему морали. К несчастью, Диана была такой по-детски недовольной, что добилась эффекта, прямо противоположного тому, к которому стремилась.

Мозг Рентона напряжённо работал. Это называется совращением малолетних. За это могут посадить. Как пить дать посадят, а ключи в реку. Окрестят сексуальным маньяком. Вывесят мою физиономию в Сафтоне на всеобщее обозрение. Сексуальный маньяк. Насилует детей. Косые взгляды. Он уже слышал голоса зэков, таких же психов, как Бегби: «Я слыхал, этой крошке было всего шесть лет». «Мне говорили, он её изнасиловал». «А если бы на её месте оказалась твоя дочь или моя?» «Блядство», — подумал он с содроганием.

Бекон, который он ел, вызывал у него отвращение. Он уже много лет был вегетарианцем. Это не имело никакого отношения к политике или морали; просто он ненавидел вкус мяса. Но он ничего не сказал — так сильно ему хотелось понравиться Дианиным родителям. К сосиске он, правда, не притронулся, поскольку считал, что эти субпродукты начинены отравой. Вспомнив о всей той дряни, которую в своё время ему пришлось переварить, Рентон саркастически подумал: «Следи за тем, что ты вводишь в свой организм». Ему стало интересно, понравится ли это Диане, и он начал нервно хихикать над собственным двуличием.

Чтобы хоть как-то объяснить свой смех, Рентон покачал головой и рассказал или, вернее, пересказал свою историю:

— Боже мой, какой же я идиот. Вчера я, конечно, перебрал. Просто я не привык много пить. Но, с другой стороны, двадцать два года бывает только раз в жизни.

Последнее утверждение прозвучало неубедительно, и Рентон сам это понял. На вид ему можно было дать от двадцати пяти до сорока. Но родители Дианы продолжали вежливо слушать:

— Я уже говорил, что потерял куртку и ключи. Слава богу, я встретил Диану и вас, ребята. Было очень мило с вашей стороны, что вы пустили меня переночевать и накормили таким вкусным завтраком. Мне, право, неловко, но я не могу доесть эту сосиску. Просто я наелся досыта. Я не привык к плотным завтракам.

— Потому вы такой тощий, — сказала мать.

— Вот, что значит жить на квартире. В гостях хорошо, а дома лучше, — сказал отец. После этого идиотского замечания в воздухе повисла нервная пауза. Потом он смущённо добавил: — Есть такая поговорка, — и, пользуясь случаем, сменил тему: — Как же вы теперь домой-то попадёте?

Эти люди панически боялись чем-либо не угодить Рентону. Они смотрели на него так, будто сделали что-то противозаконное в своей жизни. Теперь понятно, почему Диана снимает в барах всяких непонятных парней. Эта пара казалась ему здоровой до неприличия. У отца волосы уже слегка поредели, а у матери были маленькие морщинки возле глаз, но со стороны они казались людьми примерно одного с ним возраста, только здоровее.

— Выломаю дверь. Она на автоматическом. Глупо, конечно. Я давно уже хотел поставить врезной. Зря я этого не сделал. У нас в подъезде домофон, но соседи по площадке меня впустят.

  55