8 
– Видишь, здесь дыра, – показал крыс. – Там он и обитает.
Я подошел поближе и заглянул внутрь, но там было слишком темно, чтобы различить что-либо. Я пожалел, что сейчас рядом нет ни Шороха, ни Серой Дымки.
– Придется поверить тебе на слово, – сказал я, – пока.
– Тогда, как ты и обещал, назови мне имена игроков и места их пребывания.
– Расскажу на обратном пути, когда уберемся отсюда подальше.
– Что, нервишки пошаливают?
– Сейчас не тот месяц, чтобы испытывать судьбу, ответил я.
Бубон засмеялся.
– Очень смешно, – заметил он.
– А что, по-моему, действительно смешно, – отозвался я.
Тонкая луна взошла над деревьями, освещая нам путь.
Раздался бой часов: полночь, и ко мне вернулась способность говорить. Я встал и потянулся, ожидая, когда часы умолкнут. Джек, проснувшийся только ради этого, наблюдал за мной со смесью интереса я легкого веселья.
– Что, нелегкий выдался денек, Снафф? – спросил он.
– Пока ты спал, к нам заходил один посетитель. Крыс Бубон, – сказал я, – компаньон Дорогого Доктора.
– И?…
– Мы обменялись некоторой информацией. Список игроков в обмен на расположение могилы Графа. Он сказал, что та находится на кладбище у разрушенной церкви, к юго-востоку отсюда. Сводил меня туда.
– Хорошая работа, – ответил Джек. – И как это повлияло на твои расчеты?
– Трудно сказать. Я поразмыслю над этим, а потом придется немножко побродить по округе.
– Игра только-только началась, – сказал он. – Сам знаешь, как еще может измениться вся картина.
– Верно, – кивнул я. – Но теперь, по крайней мере, мы получше осведомлены, чем раньше. Конечно, надо будет проверить склеп днем, чтобы увериться окончательно. Думаю, я смогу убедить Серую Дымку помочь нам в этом.
– А почему ты не хочешь обратятся к Ползецу?
– Я больше доверяю кошкам. И если уж на то пошло, то лучше я поделюсь информацией с ней, чем с кем бы то ни было.
– Стало быть, тебе известно, на чьей она стороне?
Я покачал головой.
– Нет, просто руководствуюсь интуицией.
– Она что-нибудь рассказывала о своей хозяйке, Джилл?
– Да, но ничего конкретного.
– Сдается мне, эта леди куда моложе, чем старается выглядеть.
– Вполне возможно. Я просто не знаю. Я не знаком с ней.
– А я недавно познакомился. Дашь мне знать, если кошка вдруг заведет речь о том, кто на какой стороне.
– Конечно, только она никогда не заговорит об этом, если я сам не начну разговор, а я этого пока делать не собираюсь.
– Что ж, тебе виднее.
– Да. Прямо сейчас никто из нас ничего не выигрывает, добровольно выдавая информацию. И, кроме того, мы должны вести себя крайне осторожно, чтобы, сотрудничая с остальными, случайно не выдать чего-нибудь важного. Если только ты срочно не нуждаешься в информации, которая мне не известна. В таком случае…
– Понимаю. Нет. Пусть все остается, как есть. Больше ни о ком ничего нового не узнал?
– Нет. Мы предпримем вылазку сегодня ночью?
– Нет. Пока с вылазками покончено. А что, у тебя какие-то планы?
– Немножко расчетов, а потом отдыхать, отдыхать…
– Звучит неплохо.
– А помнишь случай в Дижоне, когда той леди, нашей противнице, удалось охмурить тебя?
– Такое забыть трудно. А почему ты спрашиваешь?
– Так, ничего особенного. Просто вспомнилось. Спокойной ночи, Джек.
Я забрался в свои любимый угол и опустил голову на лапы.
– Спокойной ночи, Снафф.
Я прислушался к его удаляющимся шагам. Пора повидаться с Ворчуном, заново повторить некоторые упражнения из курса высшего подкрадывания. И вскоре мир потух…
8 ОКТЯБРЯ
Прошлой ночью и утром я добавил еще несколько штрихов к образу, сложившемуся в голове, но прежде, чем успел завершить картину, у нашей двери объявился посетитель.
Дверной колокольчик звякнул, и я, как положено, гавкнул пару раз. Хозяин отправился открывать, я – рядом с ним.
На крыльце, улыбаясь, стоял высокий, крепко сбитый, темноволосый мужчина.
– Привет, – сказал он, – меня зовут Ларри Тальбот. Я ваш новый сосед, и подумал, что неплохо было бы заглянуть, отдать дань уважения.
– Так, может, зайдете, выпьете со мной чашечку чаю? – спросил Джек.
– Благодарю вас.
Джек провел его в гостиную, усадил, извинился и прошел в кухню. Я остался в гостиной, наблюдая за незнакомцем. Тальбот пару раз взглянул на ладонь своей руки, после чего принялся изучать меня.
– Хороший мальчик, – сказал он. Я открыл рот, вывалил наружу язык и тяжело задышал. Но подходить не стал. Было в нем что-то этакое… какой-то скрытый аромат дикого зверя, что, признаться, поставило меня в тупик.
8 
