Глава 17

Высокий сутулый старик стоял перед мольбертом Бетси, пока девочка рисовала лошадей в загоне. Волосы мужчины были такого же орехового цвета, как у Эви, только тусклые и с сединой. Подойдя ближе, Дженис разглядела, что глаза у него темные, как у Кармен и ее братьев. В Джеймсе Пейтоне сочетались наследственные и противоположные черты Эви Монтейн и семейства Родригесов. Дженис улыбнулась, глядя на то, как Бетси с жаром обсуждает объект своего рисунка с отцом Эви.

Эта улыбка исчезла, когда она увидела у изгороди мужчину. Стояла жара, и Питер был в одной рубашке с короткими рукавами. Он стоял, опершись о перекладину, и с таким вниманием смотрел на лошадь в загоне, что даже не заметил, как к нему подошла Дженис. Зато мужчина, стоявший рядом с ним, тут же обернулся и одарил ее лучезарной улыбкой.

Дженис недовольно покачала головой, заметив, что он не стал прерывать ради нее разговор. Тайлер с усмешкой повернулся к загону и стал наблюдать за Бенджамином, который затянул подпругами седло, схватился за повод и повис, потому что оседланный конь взвился на дыбы, замолотив по воздуху копытами.

Питер возмутился:

— Да этот конь еще даже не объезжен! Монтейн, ты не в своем уме! Только посмотри на него! Никогда еще не видел более жалкого животного. Да у него чуть ли не бельма на глазах, а бока какие! Кастрировать его, и тогда, возможно, из него выйдет мерин для плуга, но выставлять такого доходягу на скачки? Кончится тем, что я буду должен тебе тысячу баксов и не смогу их вернуть.

Дженис испуганно округлила глаза, услышав слова Питера, но вмешиваться не стала. Она не слышала всего разговора и, должно быть, что-то упустила.

— Бен ездил на нем. Этот конь — просто дьявол, только Бен и может с ним справиться. Да ты смотри внимательно, и сам увидишь!

Тайлер уперся ногой в нижнюю перекладину изгороди и, откинув полу своего светлого сюртука, сунул руку в карман брюк. Казалось, ему было совсем не жарко на влажном полуденном зное.

Дженис удивилась. Сама она надела свое самое тонкое платье и белья меньше, чем того требовали приличия, и все равно чувствовала себя так, будто ее поджаривали на сковородке. С содроганием посмотрев на беснующегося коня, она отошла от изгороди. Она не любила лошадей, а этот конь внушал ей страх.

— Этот парень знает своих лошадей, — заметил Пейтон у нее за спиной.

Ноги сами понесли Дженис к Бетси и ее учителю. Она не знала, какого парня имел в виду Пейтон, но все равно была не согласна с его замечанием. Краем глаза наблюдая за происходящим в загоне, она повернулась к мольберту и восхитилась работой Бетси.

Бунтующий вороной буквально выпрыгивал с бумаги.

— Замечательно, Бетси! Но это же не акварель. Как ты этому научилась?

Бетси даже не взглянула на Дженис, сосредоточенно пытаясь поймать взгляд коня.

— Меня научил мистер Пейтон. Он разрешил пользоваться его красками.

Дженис удрученно подумала, что масляные краски намного дороже того жалкого детского набора акварельных красок, который она купила Бетси на день рождения, и благодарно взглянула на Пейтона. Во всяком случае, ей хотелось чувствовать благодарность. Но когда Бетси придется расстаться с роскошью новых красок, возможно, ее чувства изменятся.

— Девочка талантлива, у нее хороший глаз. Что касается рисования животных, то здесь ей еще надо многому учиться, но впереди много времени. Акварель она уже переросла. Не могу же я позволить ей все время рисовать одни только облака и цветочки.

Эти последние слова прозвучали почти как извинение, словно он понимал финансовые трудности Дженис.

— Я так благодарна вам, сэр, за то, что вы занимаетесь с Бетси! Жаль, что я не могу заплатить вам за ваши труды.

Пейтон усмехнулся, напомнив своей милой усмешкой Эви.

— Просто пришлите мне доход от первой продажи ее картин, и мы с вами будем в расчете. Не волнуйтесь, я все равно пропил бы или проиграл ваши деньги.

Отчаянно ржавший конь заставил их обернуться к загону, где они застали картину противоборства человека с животным. Бен сидел в седле, пригнувшись и вцепившись в поводья, а конь протестующе взвивался на дыбы, кружился и пронзительно ржал. Это было восхитительно красивое соревнование, но Дженис не чувствовала ничего, кроме страха, когда острые копыта зверя рубили воздух так близко к мужчинам, стоявшим у изгороди.

  55