Лёгкий, ненавязчивый романчик 
63 
«Значит, вот как оно было, — мысленно отметил Джексон, — Так или иначе, теперь я могу идти». Он встал.
— Не уходите, — попросил мужчина. — Посидите со мной немного.
Джексон сел, поглядывая на дверь.
— Послушайте, — сказал мужчина, — я не знаю, что вы за человек, просто я чувствую себя как в аду. Говорите, вы посыльный…
— Ну, в некотором роде…
— Вы бы не могли кое-что передать ей от меня? Меня зовут Кантор.
Джексон уже знал, что произойдет в ближайшие несколько минут. Он испытывал жалость к этому человеку и удивлялся, что оказался в подобной ситуации.
— Что я должен ей передать? — спросил он.
— Что я ее люблю, прошу простить и выйти за меня замуж.
Джексон, успевший все обдумать, сказал:
— Пишите записку. Сделаю что смогу.
Кантор достал из ящика стола листок бумаги и начал быстро писать. Потом положил записку в конверт и, не запечатывая, протянул Джексону. Некоторое время они смотрели друг на друга. Потом Джексон встал, положил конверт в карман и направился к выходу. В этот момент Кантор внезапно вскочил и выбежал из-за стола. Джексон остановился. Кантор подошел к нему и, протянув руку, вложил в ладонь Джексона что-то еще. Джексон увидел, что это банкнота в сто фунтов. Он довольно долго смотрел на нее, потом, улыбнувшись, разжал пальцы и боком вышел в дверь, прикрыв ее за собой. Банкнота осталась лежать на полу. Спускаясь по лестнице, Джексон не услышал ни звука у себя за спиной.
Туан и представить не мог, что, проговорив с Джексоном большую часть ночи, так и не сможет уснуть. После того как Джексон ушел, он тихо бродил по квартире в домашних туфлях, взволнованный, расстроенный, иногда останавливался, задыхаясь, чуть не плача. Он тщательно проверил шпингалеты на окнах, и без того надежно запертых от грабителей, задвинул щеколду и замкнул все замки на входной двери, а потом спрятал ключи в карман домашней куртки. Как необычно, невероятно, неожиданно было то, что под его крышей и под его защитой оказались сразу обе сестры Берран!
При этой мысли ему пришлось остановиться и сделать глубокий вдох. Разумеется, он знал их через дядюшку Тима, поддерживал с ними знакомство через Бенета, но никогда не надеялся по-настоящему сблизиться с ними. Он чувствовал себя увереннее с их матерью, появлявшейся всегда неожиданно и любившей поддразнивать его, — для нее это была своего рода игра, а он не имел ничего против, поскольку рядом с ней ощущал себя вроде бы старше.
Но что ему делать теперь? Как было бы хорошо, если бы Джексон остался. Одно Туан знал точно: он правильно поступил, вызвав Розалинду. Эта девушка обладала поразительным здравым смыслом и была способна разделить с ним бремя ответственности. Он мог без опаски передать Мэриан на ее попечение. Розалинда уже начала приводить Мэриан в чувство, даже привезла для нее снотворное. «Но почему Мэриан пришла именно ко мне? — не мог взять в толк Туан. — Пусть она не хотела идти к Бенету, однако не лучше ли ей было отправиться к Милдред или Элизабет, или к какой-нибудь подруге или другу, к кому-нибудь, кто мог надежно спрятать ее в Лондоне? Почему ко мне? — недоумевал Туан. Он пребывал в смятении, но немного и гордился. — А чем, собственно, тут гордиться? Она пришла ко мне, — продолжал размышлять он, — потому что я в некотором роде никто, ни то ни се, странное существо без определенных эмоций и страстей, некто вроде фавна, наткнувшегося в лесу на спящую принцессу. Наверняка она приняла это решение впопыхах, не думая…» Интересно, останется ли она у него? Может быть, надолго? Но как они с Розалиндой смогут обманывать остальных, ведь все будут по-прежнему страшно волноваться?
Стараясь двигаться неслышно, Туан начал один за другим выключать светильники в гостиной. Снял куртку. Мягкий свет струился из коридора. Двери комнат, в которых спали сестры, были чуть приоткрыты. Он осторожно заглянул в первую, где спала Мэриан, и сначала не увидел ее: она с головой была накрыта скомканными простынями и спала. Туан подошел к следующей двери, приоткрытой пошире. Розалинда, полуодетая, лежала поверх неразобранной постели: вероятно, усталость быстро сморила ее. На подушке покоилась ее рука, голова была запрокинута, мягкие золотистые волосы разметались. Туан уловил тихое дыхание. Он быстро ретировался, решив ненадолго прилечь у себя в спальне. «Я буду начеку», — сказал себе он.
Утром его разбудил душераздирающий крик Розалинды.
63 
