63 
Наконец Кристин решила, что просто оставить капсулу Жильца на земле или в разрытой могиле нельзя, и схватила ее обеими руками. Убедившись, что током ее не ударило, она хмуро и в то же время деликатно вытащила у Ёси из кармана рубашки ключ от грузовика, а самого его закатила в соседнюю яму.
Молния, ударившая в Жильцову капсулу, оставила на ней отметину в виде отчасти черного, отчасти белесого рубца. Это была причудливая клякса, вроде тех, что показывают пациентам психологи, и Кристин увидела в ней пепельную однокрылую птицу, стремительно падающую на землю. Положив капсулу в грузовик, она обыскала бардачок. Там нашелся не только бумажник Ёси с водительскими правами, но еще и билет на самолет в Токио. Голая под своим мокрым пальто, Кристин сидела в кабине и все больше и больше зябла. В конце концов она завела мотор и поехала, просто чтобы согреться.
Проведя большую часть последних двух месяцев в доме Жильца, она до сих пор совсем не знала Лос-Анджелеса, да и водителем была еще тем. Поэтому всю вторую половину дня она тряслась по улицам со скоростью пятнадцать миль в час, мотор постоянно глох, и проезжающие мимо водители честили ее на все корки. Остаток дня ушел на то, чтобы найти чердак Ёси в центре города, напротив черного пустыря, пересеченного железнодорожными путями и заваленного всяким хламом, где когда-то сошел с рельсов загоревшийся железнодорожный вагон и поджег все вокруг. Чердак Ёси, до которого надо было вскарабкаться на четыре пролета по пожарной лестнице, был пустым и серым, если не считать маленького телевизора и карты на стене, где по-змеиному свернулся кольцом Токио. На антресолях, взирая сверху на остальную комнату, стояли кровать и холодильник, в котором было только пиво, а вдоль стены выстроились несколько огромных морозильных камер, в которых Кристин обнаружила еще больше дюжины капсул времени, запечатанных и тщательно завернутых. Там были также сухой лед и ящики для отправки капсул в Токио. От морозильников на чердаке было холодно, и из-под них по полу постепенно растекалась лужа.
Кристин пожила на чердаке пару дней, поскольку идти ей было некуда. Но ей там не нравилось, и было неуютно оттого, что чердак принадлежал Ёси, а поскольку она оставила грузовик со спутниковыми тарелками на соседней улице, а не на стоянке у дома, то понимала, что рано или поздно кто-нибудь найдет его и сообщит в полицию, и Ёси начнут искать и придут на чердак. С той малостью денег, что была у нее и что нашлась в бумажнике Ёси, Кристин прошмыгивала через улицу в мексиканский ресторанчик, чтобы поесть. Ей подумалось, что надо бы попытаться купить что-нибудь из одежды; она была полнее Ёси, и его одежда на нее не налезала. Все остальное время Кристин сидела на чердаке, глазея на капсулу Жильца с оставленной молнией черной отметиной в виде однокрылой птицы. Ее снедало любопытство открыть капсулу, но она сдерживалась. Кристин то и дело проводила руками по металлической поверхности, а иногда брала капсулу и потряхивала.
На вторую ночь, заснув в кровати на антресолях, она проснулась около часа ночи от сердитого стука в дверь. Стук продолжался, и в раздавшихся затем голосах Кристин распознала азиатский язык, хотя и не китайский, среди которого росла в Давенхолле. Она различила имя Ёси. Когда пришедшие вломились в комнату, Кристин тихо-тихо затаилась на кровати, оцепенев от страха.
– Ёси! – позвал один из пришедших, обращаясь к ней на кровати.
Судя по голосам, их было четверо или пятеро. Сейчас меня зарежет и изнасилует японская мафия, и все из-за того, что этого идиота убила молния, когда он попытался меня трахнуть, с изрядным раздражением подумала Кристин. Это определенно было бы в духе ее жизни в последнее время.
– Ёси! – снова позвал один из пришедших.
Кристин не отвечала. Луч фонарика скользнул мимо нее и по потолку над ней. Она ждала шагов вверх по ступеням к кровати, но вместо этого послышался приглушенный разговор, а потом пришедшие начали шарить по чердаку; лучи фонариков продолжали метаться по стенам. Внизу минут двадцать продолжалась какая-то целеустремленная возня, судя по звукам, раздававшимся из одного угла. Почти не разговаривая между собой, люди приходили и уходили; Кристин слышала, как их башмаки ступали в лужу, натекшую из-под морозильников, и мокрые подошвы шлепали туда-сюда по полу.
Еще около часа после того, как они ушли, Кристин лежала, оцепенев, а потом, когда отпустил адреналин, в изнеможении уснула снова. На рассвете она вдруг проснулась и села, прислушиваясь, нет ли на чердаке еще кого-нибудь. Осторожно встав с кровати, она подошла к перилам антресолей и глянула вниз. В какой-то момент, изучая развезенную по полу лужу, она вдруг заметила, что морозильники распахнуты настежь и пусты. Все капсулы пропали. Еще через мгновение она вспомнила про капсулу Жильца, лежавшую у подножия лестницы.
63 
