Глава 9

Подходя к комнате Бена, Дэниел и Эви расслышали рычание Тайлера, доносившееся из-за двери и гремевшее по всему коридору:

— Кем ты себя, твою мать, возомнил?! Генералом Шерманом^[5]! Ты хоть понимаешь, что мог лишиться своей пустой башки? И ради кого? Ради кучки тупиц, которые не могут отличить лисицу от курицы?

Ответа Бена они не услышали, но это было и не важно. Глаза Эви полыхнули страшным огнем, и она без приглашения влетела в комнату, широко распахнув дверь и едва не сбив с ног Тайлера.

Вместо извинений она набросилась на него, будто тигрица:

— Бенджамен пытался спасти всех нас и, возможно, вас тоже, болван вы эдакий! И если вы не способны оценить этого, убирайтесь вон отсюда! Он не нуждается в ваших оскорблениях!

Бен весело взглянул на разгневанную леди в посеревшем от дорожной пыли платье и мужской ковбойской шляпе, потом перевел взгляд на Тайлера, на котором, напротив, не было головного убора. Лицо его друга побагровело от гнева в ответ на неожиданную отповедь. Бен даже присвистнул, ибо давно не видел на лице Тайлера ничего, кроме кривой усмешки, и уже начал бояться, что в нем умерли все чувства. Наконец он посмотрел на растерявшегося Дэниела и подмигнул ему:

— Будет вам, мисс Эви, вы его совсем смутили. И потом, разве можно требовать от человека, чтобы он был одновременно и красивым, и умным? Вдобавок я хорошо знаю, что зной неизменно выветривает из него остатки мозгов, стоит ему только снять шляпу.

Дэниел фыркнул, и Эви тоже улыбнулась, взглянув на Бена. Тайлер смерил их всех потемневшим от ярости взором и молча вышел. Хлопать за собой дверью было излишне, ибо стук его каблуков по лестнице и так отдавался грохотом по всей гостинице.

Бен перестал смеяться.

— Я советую вам догнать его, мисс Эви, а то он чего доброго вскочит в седло и умчится отсюда без оглядки. Что поделать, мой приятель очень обидчив.

— Обидчив? Будь моя воля, я прибавила бы к этому определению еще пару-тройку покрепче! — С этими словами Эви подхватила полы своей смятой юбки и покинула номер. На лице ее была написана решительность солдата, отправляющегося на войну.

Дэниел и Бен недоуменно переглянулись и пожали плечами. Если юноша был просто смущен, то у раненого негра появилось ощущение, будто он попал в лечебницу для душевнобольных. И оба не знали, что им делать.

Эви вышла на улицу и увидела, как Тайлер ведет в поводу лошадей к зданию, выцветшая от времени вывеска которого гласила: «Платные конюшни». Бен ошибся, когда предположил, что Тайлер может ускакать из города куда глаза глядят. По крайней мере сначала тот решил напоить лошадей.

— Что все это значит? — резко спросила Эви, поравнявшись с ним. — Я имею в виду ту отвратительную сцену наверху?

Тайлер смерил ее холодным взглядом, молча снял с нее шляпу, водрузил ее себе на голову и коротко бросил:

— Не ваше дело.

— Мы платим вам ежедневно вовсе не за то, чтобы вы вели себя как… как неумный человек! И я вправе требовать объяснений.

— Как неумный человек, говорите? Забавное выражение. Почему бы не сказать проще: как задница? Запишите это словечко в свой словарик, чтобы не забыть.

Тайлер поздоровался с человеком, вышедшим из конюшни, и стал снимать седельные сумки.

— Как хочу, так и выражаюсь! Я леди и не употребляю в своей речи нецензурных выражений. Не вам учить меня лексике! И потом, вы ушли от ответа на вопрос.

Эви чувствовала на себе какие-то странные взгляды конюха, но не обращала на них внимания. Она была занята сейчас тем, что смотрела на Тайлера Монтейна и боролась с собой. Увидев, с какой легкостью он перекинул через плечо тяжелые седельные сумки, она почувствовала, как затрепетало ее сердце.

  35