83 
Стивен положил руку Саре на предплечье и повел ее к розарию. Почтенный джентльмен прогуливается с дамой солнечным вечерком, даже улыбается. Сара почувствовала облегчение, как будто тяжесть свалилась с сердца.
— Поклонники Гёте линчуют вас за ваши выкладки.
— Но он сам сказал: «Приятно, если новая страсть возникнет прежде, чем увяла прежняя». В этом случае старая увяла, а новая зародилась в течение нескольких дней.
— Приятно…
— Он же заявил: «В желании высшее счастье».
— Бог ты мой…
— И Стендаль бы с ним не стал спорить. «Удовольствие для возвышенной души», так он полагал.
— Полный кретинизм, — проронил Стивен.
Он остановился посреди розового сада королевы Мэри, среди людей, наслаждавшихся видом и ароматом цветников, вынул из кармана книжку, раскрыл и прочитал вслух:
— «Образ страдальца в его представлении определяется образом объекта его страсти. Прежние любовные неудачи, общие для этого психологического типа, усугубляют нынешнее состояние, каждая сдача позиций болезни присовокупляет все прежние надежды к теперешним. Боль расценивается страдальцем как гарантия грядущего успеха. Не забывайте, что Купидон осыпает свои жертвы стрелами, а не розами». — Они двинулись далее. Стивен шел, держа книгу, как священник держит требник или зубрила конспект. — И это не так далеко от Пруста, — добавил он.
— Мне кажется, что радость самоанализа для Пруста перекрывала страдания, причиненные любовью. А для Стендаля анализ представлял собой средство выживания, преодоления страданий любви.
— Как и для Жюли, — добавил он сразу же, а не через пятнадцать — двадцать секунд. — В то время как Гёте наслаждался драматизмом всего этого.
— Что ж, он был еще очень молод.
— Я на подобное не был способен в молодости. Молодость сама по себе уже тяжкое испытание.
Но Сара представляла себя не просто юной, а совсем ребенком.
— Я стараюсь вообще не думать о молодости. Уверена, что не понравятся мне эти воспоминания.
— Вы заметили, что никогда не упоминали своих родителей?
— Неужели? Что ж… Не слишком-то часто я их и видела. Они расстались, когда мне было пятнадцать, и оба потом вступили в новый брак. И я со всеми четырьмя лажу, когда вижусь. Отец и жена его живут в Италии. Вторая его супруга — особа несколько легкомысленная. Я часто думала, что он жалел о содеянном. А вот мать наверняка не жалела. Она и ее… — неплохой парень, кстати. Фермер в Шотландии. Намного моложе ее, лет на пятнадцать. И очень неплохо живут.
Подошли к воротам. Сара решила проводить Стивена до клуба, но оказалось, что он остановился не в клубе, а в отеле.
— Клуб — слишком сложно. В клубе приходится общаться. А мне не хочется общаться ни с кем, кроме вас. Знаете, раньше я много разговаривал с Жюли, а теперь все больше с вами.
Через неделю Стивен снова приехал в город, позвонил из отеля. Сара подумала, что на линии помехи, но оказалось, что он бубнит и мямлит, глотает слова.
— Я хотел бы с вами увидеться, — проговорил он наконец более или менее вразумительно, интонацией давая понять, что хочет сообщить ей что-то важное.
— Хорошо. Где?
Молчание.
— Стивен?
— Да…
— Приехать к вам в отель?
— О, нет, нет. Здесь слишком людно.
— Тогда снова в парке?
— Да, да, в парке.
Она вошла в парк сквозь золоченые парадные ворота, подошла к сгорбившемуся на скамье старику, села рядом. Не поднимая головы, не глядя на нее, он кивнул. Затем, сделав усилие над собой — заметное усилие, — начал беседу. Рассказал о судьбе «Жюли Вэрон» в Квинзгифте, как хорошо все складывается. Сара со своей стороны поведала о развитии событий в «Зеленой птице». Соня занялась вплотную новой сотрудницей, Вирджинией. Над кроватью этой Вирджинии висел портрет Вирджинии Вульф, и Соня заставила подругу заменить тезку Ребеккой Уэст. Вмешательство Сони принесло замечательные плоды: Вирджиния подстриглась и сменила блеклые одеяния на кричащий попугайский наряд, схожий с «прикидом» самой Сони.
Стивен улыбнулся, и Сара продолжила развивать тему театра. Рассказала об интенсивной работе над «Детьми сладкой свободы». Она ожидала, что Стивен отреагирует на название, но этого не случилось. Предложила прогуляться, и он кивнул. Встал неестественно, как деревянный, зашагал, как приговоренный на казнь.
— Хочу вас кое о чем спросить, — обратилась к нему Сара.
83 
