Лёгкий, ненавязчивый романчик 
107 
— Однако со временем родители поверили ей?
— Со временем — да, но не сразу,— ответил отец Рулан.— На следующий день, когда слухи о видениях Бернадетты достигли школы, ее вызвала мать-настоятельница и потребовала у девочки, чтобы та прекратила свои «ярмарочные фокусы», а одна из монашек ударила Бернадетту по щеке. И все же девочка вернулась в грот в третий раз, причем ее сопровождали две любопытные женщины, которым захотелось присутствовать при чудесном явлении. Дева Мария предстала перед Бернадеттой и на этот раз. Девочка попросила даму в белом назвать свое имя, но та ответила: «Это не обязательно». А затем добавила: «Окажи мне услугу и приходи сюда в течение пятнадцати дней». Бернадетта согласилась. Когда она пришла в грот в шестой раз, ее сопровождали уже около ста человек, среди которых была и ее мать.
— И все же оставались люди, которые сомневались в правдивости слов девочки?
— Да, конечно,— вновь согласился отец Рулан.— Как я уже говорил вам, в Лурде было достаточно много важных персон, которые не верили Бернадетте, считали ее обманщицей, фантазеркой и невеждой, страдающей галлюцинациями. К их числу относился полицейский комиссар Жакоме, который однажды вызвал ее на допрос. Узнав, что Бернадетте всего четырнадцать лет, что она не умеет ни читать, ни писать и даже не прошла первое причастие, Жакоме спросил у нее: «Итак, Бернадетта, ты говоришь, что видела Деву Марию?» Она возразила: «Я не говорила, что видела Деву Марию». Жакоме воскликнул: «А-а, так ты ничего не видела!» Бернадетта продолжала настаивать: «Видела! Я видела что-то белое. По форме оно напоминало женщину». Комиссар не отступал: «Но разве это существо не сказало тебе: "Я — Пресвятая Дева"?» Однако Бернадетта тоже не сдавалась: «Нет, она мне этого не говорила». Допрос длился бесконечно долго, и наконец Жакоме потерял терпение. «Послушай, Бернадетта,— сказал он,— над тобой все смеются. Люди называют тебя сумасшедшей. Для твоего собственного блага ты больше не должна возвращаться в грот».
Отец Рулан подался вперед.
— Бернадетта настаивала на том, что должна снова идти в грот, что она обещала даме в белом приходить туда на протяжении пятнадцати дней. Жакоме записывал каждое слово, сказанное Бернадеттой, и теперь он зачитал ей свои записи. В ответ на это Бернадетта возразила: «По-вашему, я сказала вам, что Дева мне улыбнулась. Но я не говорила слова "Дева"». Жакоме стал читать дальше, и Бернадетта снова прервала его: «Месье, вы тут все напутали и исказили мои слова». Наконец полицейский комиссар окончательно вышел из себя и принялся кричать на девочку: «Жалкая пьянчужка! Бесстыжая потаскуха! Маленькая шлюха! Ты заставляешь людей таскаться за тобой!» В ответ на эти оскорбления Бернадетта спокойно ответила: «Я никого с собой не зову». Жакоме продолжал нападать на нее, но Бернадетта твердо стояла на своем и не позволяла сбить себя с толку.
Несмотря на весь свой скептицизм, Лиз Финч почувствовала искреннее уважение по отношению к маленькой подвижнице.
— Видно, нервы у девочки были что надо! — сказала она.
Отец Рулан кивнул в знак согласия:
— Она видела то, что видела, и непоколебимо стояла на своем.
Лиз хотелось узнать побольше о том, как Бернадетта преодолевала всевозможные препоны.
— Были ли в Лурде в те времена другие влиятельные люди, которые не верили Бернадетте, считая ее обманщицей? — спросила она.
— Да, и очень много,— ответил отец Рулан.— Например, главный прокурор Дютур, который также допрашивал ее. Он требовал, чтобы Бернадетта пообещала не ходить больше в грот, поскольку этим она, по его мнению, подрывала устои городского сообщества. По сохранившимся с тех времен свидетельствам, прокурор едко заявил Бернадетте: «Обещание, данное тобой даме, которую никто не видит, не стоит ровным счетом ничего. Ты больше не должна ходить в грот». Бернадетта ответила: «Когда я прихожу туда, то испытываю огромный восторг». Дютур заметил: «Восторг — плохой советчик. Лучше прислушайся к мнению сестер, которые утверждают, что все это не более чем мираж». Бернадетта возразила, сказав, что в грот ее влечет сила, которой она не может противостоять. Дютур даже пытался грозить девочке тюрьмой, но под конец тоже сдался. Затем ей устроили перекрестный допрос несколько священнослужителей, причем один из них, иезуит Негре, настаивал на том, что на самом деле девочка видела дьявола. На это Бернадетта возразила: «Дьявол не может быть столь прекрасен». Среди сомневающихся городских интеллектуалов даже пошел шепоток о том, что Бернадетта душевнобольная.
107 
