Лёгкий, ненавязчивый романчик 
156 
Она вытащила из сумочки клочок бумаги и протянула его собеседнику. Тот сделал вид, что не заметил этого жеста. Жизель положила бумажку на столик.
— Если вы хотите расплатиться наличными,— заговорила она снова,— то расчет должен быть произведен во франках, долларах или фунтах. Если вы опасаетесь иметь при себе столь крупную сумму, то можете выписать чек на предъявителя к приему в одном из банков Парижа, Нью-Йорка или Лондона. Если и это вам затруднительно, то перешлите мне плату по почте на следующей неделе и скажите, куда мне после этого отослать отпечатки и пленку. Что вы на это скажете, господин Тиханов?
Он сидел неподвижно, напоминая своей позой сфинкса: положив ладони на подлокотники и повернув каменное лицо к девушке.
— Что тут скажешь, мадемуазель Дюпре? Только то, что вы не в своем уме. Я не приду к вам в квартиру ни завтра в одиннадцать утра, ни в какое-либо другое время. Я не тот человек, который испугается ваших измышлений. Ни запугать, ни шантажировать меня вам не удастся. И если вы ожидаете, что я всерьез восприму весь этот ваш бред, ждите хоть до второго пришествия.
«Упрямый ублюдок, этот министр иностранных дел,— подумала Жизель.— Тверд как скала». Однако у нее не было сомнений, что в этой скале, кажущейся столь прочной, все же есть трещинка.
— Ну, как пожелаете,— беззаботно бросила она на прощание.— Вам решать, что делать с собственной могилой — то ли обойти ее, то ли самому ее вырыть. Так что следующий шаг за вами.
* * *
Настроение было превосходным. От встречи с Тихановым у нее осталось ощущение победы. К тому же удалось отвертеться от вечернего тура. Жизель попросила таксиста притормозить у фотомастерской. Там она забрала очередную пачку фотографий своих туристов, прыгнула обратно в такси и сказала Анри, что теперь ее можно везти к квартире Доминик.
Вечерний час пик давал о себе знать. По мере приближения к территории святилища дорожное движение становилось более напряженным. Машина поехала медленнее, и Жизели показалось, что среди людей, сидящих в уличном кафе, она увидела знакомое лицо. Прищурившись, она прильнула к заднему стеклу и различила копну волос апельсинового цвета, которая могла принадлежать только Лиз Финч.
Такси продолжало двигаться, и Лиз исчезла из виду. И тут у Жизели возникла неожиданная идея.
Вероятность того, что в результате встречи с Тихановым она окажется победительницей, была велика. И тем не менее успех не был гарантирован. На чистом небосводе присутствовала тучка неопределенности. Разоблачать представителя российского руководства вообще-то не входило в планы молодой француженки — от него ей нужны были только деньги. Однако некоторая возможность того, что он заупрямится, сохранялась. Это был человек с очень своеобразным характером, несгибаемый и непреклонный. Он мог отвергнуть ее требование денег и наплевать на то, что его нестандартное поведение станет достоянием гласности, поскольку был совершенно уверен в своем могуществе, которое позволит ему выдержать любую бурю. Жизель исходила из того, что он постарается избежать риска разоблачения, однако его природное упрямство могло перерасти в твердокаменность. Твердокаменность… Это было ее любимое словечко, позаимствованное из американской лексики.
Если надежда выжать из Тиханова деньги потерпит крах, то победа окажется бессмысленной. Придется утешаться тем, что она раздавила одного из советских боссов. На этот случай следовало подумать о другом возможном источнике денег. И, увидев мельком Лиз Финч, Жизель осознала: вот он, второй такой источник.
Освежая в памяти свою первую встречу с Лиз Финч в прошлую субботу, Жизель вспомнила, как та говорила, что замахнулась на крупную тему, возможно даже, журналистское расследование по поводу правдивости рассказов Бернадетты. Жизель, помнится, усомнилась в том, что честность Бернадетты можно поставить под сомнение. Как-никак на этом незыблемом фундаменте зиждется весь феномен Лурда. Поэтому она и поинтересовалась, а есть ли еще какая-нибудь тема, которая может претендовать на звание «крупной». И Лиз Финч тогда ответила: «В Лурд со всего света стекаются тысячи людей, а завтра, на Новоявление Девы Марии, их будет еще больше. Не исключено, что среди них окажутся люди известные, заслуживающие особого внимания, возможно, с ними будут происходить какие-то невероятные вещи. Тут тоже пахнет историей, которая может стоить больших денег. Однако помните: нам нужна именно сен-са-ция!»
156 
