Последние отзывы

  27  

— Пойдем,— сказала Эльза,— мы с тобой собирались зайти в бар «У Гарри».

— Я уже не уверена, что хочу есть,— ответила взбудораженная Наталия.

— Ну, тогда выпьем что-нибудь,— согласилась тетя Эльза и заставила девушку подняться на ноги.

Наталия позволила тете вывести себя на площадь Святого Марка, и до ее слуха вновь донеслись воркование и хлопанье крыльев проклятых голубей.

Тетя Эльза отпустила ее руку и сказала:

— Тут мальчишка-газетчик продает «Газзеттино». Я пойду куплю.

Вскоре тетя вернулась с венецианской газетой в руке, и они продолжили свой путь.

— Где мы сейчас? Только скажи точно!

— Мы находимся перед базиликой и направляемся к Пьяццетте, а там повернем направо, к бару «У Гарри».

— Базилика…— тихо повторила Наталия.— Аона открыта?

— Конечно.

— Я хочу войти внутрь.

— Правда?

— Да, на минутку. Мне хочется помолиться.

Тетя Эльза, не слишком жаловавшая церкви, безропотно согласилась:

— Ладно, если это поможет тебе забыть того идиота.

— Он не сделал ничего дурного, тетя. Этот бедняга действительно не знал. А вообще-то я должна радоваться тому, что все еще способна привлекать внимание мужчин. Но мне действительно стало больно — всего лишь на миг — при мысли о том, чего я лишилась. Так мы зайдем в базилику?

Наталия осторожно шла по проходу, ощупывая спинки деревянных скамей, слыша повсюду шарканье ног и приглушенные голоса. Опустившись на колени, она стала молиться и после короткой безмолвной беседы с Создателем почувствовала себя гораздо лучше.

— Тетя Эльза! — шепотом позвала она.

— Я здесь,— послышалось рядом.

— Пойдем обедать.

И она вышла вслед за тетей в черный как уголь полдень.

Женщины пересекли Пьяццетту и свернули направо. Все это время Наталия держала тетю за руку и пыталась во всех подробностях вспомнить места, по которым они проходили. Девушка заговорила только однажды, когда они шли мимо Джардинетти.

— Старая дама и бездомные кошки все еще здесь? — спросила Наталия.

— Да, и она, как всегда, кормит их всех.

— Какие же все-таки чудесные люди есть на свете!

Они дошли до аэровокзала, обогнули его и вышли на маленький мостик, то и дело сталкиваясь с людьми, плотным потоком спешившими от остановки вапоретто^[10] на Сан-Марко. Наталия не могла отделаться от одной навязчивой мысли: если Господь сумел найти человека, который взял на себя заботы о бездомных котах, почему Он не проявляет милосердия по отношению к ней, почему не пошлет ей какого-нибудь доктора или новое лекарство, способные излечить ее?

Это был один из редких моментов, когда на Наталию накатывала волна жалости к себе, но когда они с тетей подошли к стеклянным вращающимся дверям бара «У Гарри», она уже стыдилась того, что позволила себе подобные чувства. Наталия решила, что впредь будет радоваться жизни, а не пенять небесам.

Оказавшись внутри, она испытала облегчение: тут было гораздо прохладнее, отсутствовала давка и постоянное гудение голосов.

— Как мало здесь сегодня посетителей! — удивилась вслух тетя Эльза.— Практически весь бар в нашем распоряжении.

Слева до слуха Наталии донесся голос бармена:

— Рад снова видеть вас, синьорита Ринальди!

— А я рада вновь оказаться здесь, Альдо,— ответила Наталия.

Тетя Эльза заговорила с кем-то, видимо с официантом:

— Мы сядем за угловой столик у задней стены.

Держась за руку тети, Наталия двинулась между столиками и стульями, но все же наткнулась на несколько из них. Она испытала укол ностальгии, вспомнив эти круглые лакированные столы, большие стулья, замечательных людей, с которыми она встречалась здесь, вкусные блюда, которыми наслаждалась.

Когда они усаживались за столик, официант проговорил:

— Я Луиджи. Помните меня?

Наталия вспомнила красивого парня с ямочками на щеках, всегда веселого и дружелюбного.

— О, Луиджи! Сколько лет, сколько зим!

— Мы слышали о вашей болезни, синьорита Ринальди,— сказал он, понизив голос.— В один прекрасный день вы поправитесь, уж поверьте мне. Мы все молимся за вас.

— Ты такой милый, Луиджи! Я благодарна и тебе, и всем остальным за ваши молитвы.

В этот момент прозвучал твердый голос тети Эльзы:

— Луиджи, принеси нам для начала два «беллини»^[11].

— Сию минуту! — откликнулся официант и исчез. Наталия откинулась на спинку стула и стала ждать,

  27