Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
45 
Дорогой Альфонсо,
это письмо передаст тебе моя дражайшая подруга Виктория Ноттингемская. Она едет в Мадрид совершенно одна, чтобы разобраться с маленькой историей насчет какого-то наследства от ее испанской бабушки с материнской стороны.
Я прошу тебя встретиться следи Викторией пусть и ненадолго, но в обстановке абсолютной приватности. У нее какие-то сложности смешными властями насчет актов собственности, и я ничуть не сомневаюсь: выслушав от нее объяснение проблемы, ты замолвишь слово нужным людям, чтобы все у нее прошло как по маслу.
Я очень доверяюсь тебе, Альфонсо, рассказывая, что леди Виктория является моим очень близким другом. Остановимся на этом выражении и не скажем большего. Но я абсолютно уверен, что ты сохранишь это в тайне.
Когда ты получишь это письмо, упомянутая леди будет находиться в мадридском отеле «Риц». Пожалуйста, сразу ей сообщи, когда ты сможешь предоставить ей приватную аудиенцию.
Сожги это письмо по прочтении и не посыпай мне никакого ответа.
Твой преданный и верный слуга.
Со всеми теплейшими пожеланиями,
Уорсли и Ясмин воззрились на меня выпученными глазами.
— Где ты взял эту бумагу? — спросил Уорсли.
— Я ее заказал.
— Ты это сам написал?
— Да, и, в общем-то, горжусь результатом. Это очень близкая имитация королевского почерка. А подпись и вообще почти идеальна. Я тренировался много дней.
— Тебя арестуют за подделку! Тебя упрячут за решетку!
— Ничего подобного, — ответил я. — Альфонсо не рискнет никому рассказать. Неужели вы не видите, как это все изящно. Наш благородный великий король прозрачно намекает на свои шашни с Ясмин. Это, мои дорогие, материал весьма конфиденциальный и очень, очень опасный. И не забывайте, что европейские короли представляют собой самый эксклюзивный клуб в мире. Они все заодно. Каждый из них приходится родственником каждому — пусть и каким-нибудь диким образом. Они перепутаны, как спагетти. Нет ни малейшего шанса, что Альфонсо подведет английского короля. Он встретится с Ясмин сразу же. У него прямо засвербит ее увидеть. Кому же не захочется увидеть тайную любовницу старика Георга Пятого. Не забывайте к тому же, что в данный момент наш король самый уважаемый из королей. Он только что выиграл войну.
— Корнелиус, — сказал Уорсли, — ты меня просто пугаешь. Ты засадишь всех нас за решетку.
— Потрясающе, — сказала Ясмин. — Просто блестяще. Это не может не сработать.
— А что, если вдруг конверт будет вскрыт секретарем? — спросил Уорсли.
— Этого никак не случится.
Я взял из ящика пачку конвертов, быстро нашел нужный и передал его Уорсли. Это был длинный конверт из прекрасной белой бумаги с красным королевским гербом наверху слева и надписью «БУКИНГЕМСКИЙ ДВОРЕЦ» наверху справа. На конверте было написано королевским почерком:
Его королевскому величеству королю Альфонсо XIII.
Лично и конфиденциально.
Вскрыть только EKB лично.
— Это даст полную гарантию, — сказал я. — И я лично доставлю конверт в мадридский дворец Ориенте.
А. Р. Уорсли открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и закрыл.
— У меня есть такое же письмо и для каждого из прочих девяти королей. С небольшими, конечно же, изменениями. Каждое письмо, так сказать, подогнано по фигуре. К примеру, Хакон Норвежский женат на Мод, сестре короля Георга, — уверен, что вы этого не знали, — поэтому письмо к Хакону я завершаю фразой «Всяческие приветы Мод, но я абсолютно уверен, что ты ничего ей не скажешь об этой небольшой истории». И так далее и тому подобное. Нет, дорогой Артур, тут уж не подкопаешься.
Теперь я говорил ему «ты» и называл его по имени.
— Похоже, ты, Корнелиус, серьезно подошел к делу. — По привычке всех школьных учителей и университетских преподавателей, Уорсли не желал переходить с фамилии на имя. — Но как ты думаешь подобраться к прочим, к некоролям?
— Уж в этом-то не будет никакой проблемы, — ответил я. — Покажите мне такого мужчину, который откажется встретиться с Ясмин, когда та постучится к нему в дверь. Ты-то уж всяко не отказался. Зуб даю, у тебя прямо слюнки потекли, как только она вошла.
И это заставило его заткнуться.
— Так что же, начнем с короля Испании? — спросила Ясмин. — Ему еще только тридцать три, и, судя по снимкам, он симпатяга.
45 
