Особенно,... 
58 
Духов парило вокруг так много, что Красным Мокасинам пришлось сжаться в комок. Если они почувствуют и узнают его, то тут же растерзают.
Дрожа от напряжения, он зажмурится, но от этого видения стали еще ярче и увлекали еще сильнее, и он вынужден был вновь открыть глаза.
И тут Красные Мокасины увидел скальпированного воина. Казалось, никто, кроме Красных Мокасин, его не замечает. Скальпированный воин шел медленно, заглядывал в лица, кивал, улыбался. Он не видел Красных Мокасин, но неумолимо к нему приближался.
В этот момент толпа взорвалась воинственными криками, начала потрясать ружьями, палить из них в воздух. Толпа стихла так же внезапно, как и взорвалась. Духи вновь собрались вокруг Солнечного Мальчика. Красные Мокасины выскользнул из толпы и поспешил прочь. Он шел, не останавливаясь, до тех пор, пока не перестал ощущать присутствие скальпированною воина.
С наступлением ночи к нему вернулись силы. Он завернулся в хошонти-накидку и направился к огромному воздушному кораблю. Никто – ни люди, ни духи – не заметили, как он забрался на палубу. Он пробирался к цели, как осторожный охотник, как бесшумная пантера, как сова, зорко видящая во мраке ночи.
Индеец чувствовал близость Солнечного Мальчика так, как ощущается на теле свежая глубокая рана.
Он нашел его на палубе, сидящим на деревянном возвышении под открытым небом. Вокруг него собралось с десяток мужчин, все говорили одновременно на языке, которого Красные Мокасины не знал. Духи отсутствовали, переводить было некому. Красные Мокасины подобрался ближе.
Спрятавшись в тени, он сумел рассмотреть окружение Солнечного Мальчика. Не все, как ему показалось вначале, были мужчинами. Он различил женщину с белым лицом и чуть раскосыми глазами. Один из мужчин – усатый, обросший щетиной, в зеленом военном мундире который он видел на убитых русских, – был закован в железные цепи. Как только Красные Мокасины выделил его из толпы, к нему необъяснимым образом вернулось видение, возникшее у него в стане натчезов, – дух кричит, тень умирает. Это видение выскользнуло из закованного в цепи человека, подобно струйке дыма сквозь соломенную крышу. Красные Мокасины догадался, что этот человек был на разбившемся воздушном корабле.
Красные Мокасины вслушивался в незнакомую речь. Говорили не на французском, не на английском и не на итальянском, а русского он не знал. У самых ног мальчика лежало Длинное Черное Существо. Если бы прикоснуться к сознанию этой твари, то можно было бы понять смысл речей, так же как во время обращения мальчика к толпе. Но риск огромный, его могут сразу же обнаружить.
Это будет так трудно – труднее всего, что ему когда-либо приходилось делать, – коснуться сознания Длинного Черного Существа так, чтобы оно этого не почувствовало.
Как только он принял решение, тварь вдруг встрепенулась, а вокруг мальчика роем, как мухи вокруг гниющего плода или пчелы, защищающие свою матку, взвились духи в виде пламенеющих глаз. Красные Мокасины стиснул зубы и приготовился к бою, но в следующее мгновение понял, что не его присутствие их встревожило. Он для них по-прежнему оставался невидимым.
Внимание духов обратилось к девушке, неожиданно возникшей на палубе, на противоположной от Красных Мокасин стороне. Девушка подняла ружье и выстрелила в Солнечного Мальчика. Тишина ночи в сто крат усилила грохот выстрела, и мгновенно все пришло в движение, люди забегали, словно муравьи в развороченном муравейнике.
Пять пистолетов огнем полыхнули в девушку, но она хладнокровно взяла в руки второе ружье и снова выстрелила. Один из низкорослых чужеземцев взвизгнул и упал. Остальные обнажили клинки и бросились к девушке. И в этот момент Красные Мокасины узнал ее, это была индианка из племени авахов, чью деревню разорили железные люди. Его охватил безотчетный порыв помочь ей, она была такой молодой, бесстрашной и красивой. И вдруг он увидел то, чего во всеобщей суматохе никто не замечал. Закованный в цепи белый человек в зеленом мундире, пошатываясь, подошел к борту корабля и перевалился через него.
В мгновение ока Красные Мокасины принял решение. Дети его Тени метнулись к выпавшему за борт человеку и вихрями ветра закружились вокруг него, словно обернув саваном. И он со всех ног бросился бежать, перемахнул через борт и полетел в пустоту.
Он приземлился практически одновременно с русским. Если бы не дети его Тени, то русский сломал бы себе шею.
58 
