Особенно,... 
80 
Что это еще за… нет, кто это еще? Он захлопывает книгу, которая в любом случае теперь принадлежит ему, и идет домой, сквозь толпы варваров и невежд, чувствуя, что, пожалуй, переплатил. Кто же такой этот Бруно Ноланец, за которого он решил взяться всерьез, — а может, это Ноланец решил приняться на него?
В ту пору он был джентльменом в услужении (а знавал он и много других занятий) в доме Мишеля Кастельно де Мовиссьера,[185] посла короля Генриха III Французского при дворе Елизаветы. Сам король рекомендовал Бруно послу, тот сделал его своим чтецом extraordinaire и вот уже некоторое время был зачарован способностями итальянца, а в особенности грядущими возможностями, которые тот излучал.
Ноланец Джордано Бруно, рожденный под более благодатным небом,[186] пересек пролив и оказался здесь, в стране варварской и невежественной — по сравнению с иными прочими, — ближе к Фуле,[187] чем когда-либо, и куда ближе, чем хотелось бы. В здании французского посольства на Солсбери-Корт, что подле реки, ему отвели комнату под самой крышей, и в окна он видел движение на реке, иноземные суда, купцов, наблюдал и за сменой погоды — чередованием серого дождя и бледного солнца.
Его обязанности — если их можно было назвать обязанностями — заключались в том, чтобы присутствовать на обеде, занимать гостей, выказывать ученость, а также сопровождать посла с визитами ко двору. Вслух говорилось лишь об этом. За несколько недель он научился читать по-английски и понимать устную речь — по крайней мере, разговоры при дворе. Никто, кроме посла и учителя его детей, Джона Флорио,[188] не знал о том, что в верхних покоях живет gentiluomo servante.[189] Он перенес в память большую часть англо-итальянского словаря Флорио, превращая слова в танцоров: итальянские — кавалеры, английские — их дамы, поэтому, когда бы в его памяти ни всплывало итальянское слово (tradutto, весь в черном, а на пальце полый перстень с ядом), Бруно тут же вспоминал и о его визави (предательство — платье, сплошь расшитое глазами и языками). Он так и не научился хорошо говорить; просто знал, как выглядят слова, узнавал их в лицо.
Когда посол со свитой поздно вечером возвращались в Солсбери-Корт после обеда в доме какого-нибудь магната со Стрэнда, придворных пожалований или развлечений, — хозяин часто распускал прислугу и приказывал принести вина в свои покои; они с Джоном Флорио сидели и слушали, как Ноланец подробно описывает только что завершившийся визит.
«Расположение за столом, — перечислял он. — Синьор Лестер[190] справа от королевы. Синьор Берли[191] слева. Милорд Говард.[192] Синьор, синьор… Рейли[193]».
Он хорошо помнил их лица, распределив всех по физиогномическим типам, — настоящий зверинец искушенных и общительных джентльменов; вот разве что их причудливые имена не всегда удавалось произнести правильно. Флорио подсказывал ему, сбивая с толку не реже, чем помогая.
«Когда закончился третий час, — продолжил он, — синьор Лестер и синьор Уолсингем[194] удалились на четверть часа. Они вышли через завешанную гобеленами дверь королевы».
«Говорила ли королева что-нибудь о посольстве Филипа Сидни во Францию?»
«Пока нет, еще нет. Потом эти двое вернулись. Синьор Лестер танцевал. Уолсингем тоже, хотя и не слишком ловко. Гальярду.[195] Он был в паре с королевой. Потом пробили часы. Четыре раза».
«Так, — сказал посол. — Они беседовали с Лестером. А потом он улучил возможность поговорить с королевой. Интересно».
Ноланец ничему не удивлялся, он просто сидел и пропускал перед внутренним взором придворные забавы, проводил их по специально выстроенным галереям и залам дворцов памяти — новейший зал был, натурально, меньшим из четырнадцати королевских, светских и церковных дворов, из них же одни заброшены, другие и вовсе закрыты, но сохранились в памяти Ноланца за время путешествий из страны в страну.
Посла изумляли не только мельчайшие детали в рассказе слуги, но и то, что Ноланец, который на приемах и деловых встречах почти не двигался с места, отчитывался так, словно был сразу везде: когда он пересказывал то, чему был свидетелем, казалось, он не просто вспоминает прошедший вечер, но все события заново происходят внутри него, и он может по желанию передвигаться в них. Порой слушать повествования Бруно становилось скучно, так как он не имел ни малейшего понятия, что важно, а что нет (хотя учился он быстро). Но тем чаще его отчеты становились откровением. Король так и предполагал.
185
Мишель Кастельно де Мовиссьер (ок. 1520–1592) — французский дипломат, военный и государственный деятель XVI в. Ревностный католик, однако отнюдь не фанатик. Интересовался литературой и перевел на французский язык латинский труд философа и логика Петра Рамуса (Пьер де ла Раме, 1515–1572) «Нравы и обычаи древних галлов». С 1575-го по 1585 г. — посол в Англии. Бруно прожил в семье Кастельно более двух лет (1583–1585) и посвятил своему покровителю книги «Пир на пепле», «О причине, начале и едином», «О бесконечности. Вселенной и мирах» (все изданы в Лондоне в 1584 г.).
186
Ноланец Джордано Бруно, рожденный под более благодатным небом… — Скрытая цитата из книги Бруно «Пир на пепле» («Великопостная вечеря», диалог четвертый): во время оксфордского диспута Ноланец «на деле показал, что он природный неаполитанец, воспитанный под самым благословенным небом» (пер. Я. Емельянова).
187
Фула — северный остров на краю известного в античности мира, открытый греческим мореплавателем Пифеем Массилийским ок. 330–320 гг. до н. э. Фула находится на расстоянии шести дней плавания от Британии на север, неподалеку от замерзшего моря; ее предположительно отождествляют с Исландией, Гренландией, южной Норвегией или Шетландскими островами. Выражение «дальняя Фула» (Ultima Thule) из первой книги «Георгик» Вергилия стало обозначать далекую страну и крайний предел вообще.
188
Джон Флорио (Джованни Флорио, 1553–1625) — лексикограф, переводчик и учитель итальянского языка при английском королевском дворе, переводчик Монтеня, друг Шекспира (предположительно), а некоторые полагают, что и автор шекспировских пьес (крайне маловероятно). Его итало-английский словарь «Мир слов» был опубликован в 1598 г., но словарные и учебные материалы Флорио выпускал в свет с 1578 г. В доме Мишеля Кастельно Флорио не только обучал Бруно, но и шпионил за французским посланником по заданию главы английских спецслужб Фрэнсиса Уолсингема.
189
Джентльмен в услужении (ит.).
190
Синьор Лестер — Роберт Дадли, первый граф Лестер (1532–1588), конюший и многолетний фаворит Елизаветы, лорд-протектор Англии; ходили слухи, что он убил свою жену, дабы жениться на королеве. Покровительствовал труппе Бербеджа и Шекспира; после смерти — гость на балу Воланда.
191
Синьор Берли — Уильям Сесил, первый барон Берли (1520–1598), государственный секретарь (до 1572 г.) и казначей. Как глава государственного совета во многом определял политику страны. Противник графа Лестера; ходили слухи, что это он организовал убийство жены Роберта Дадли, дабы на того пало подозрение и он не мог жениться на королеве. Это Берли назначил Уолсингема главой спецслужб, хотя и оставил общее руководство за собой.
192
Милорд Говард — Генри Говард, первый граф Нортгемптон (1540–1614). Его брат Томас (1536–1572) намеревался жениться на Марии Тюдор, а Генри с ней переписывался. Томас был казнен за измену, Генри Говард попал в немилость. Интересовался естественной и моральной философией, был известен благотворительностью, снискал славу одного из самых беспринципных елизаветинцев.
193
Синьор, синьор… Рейли. — Уолтер Рейли (1552/1554 — 1618) — писатель, поэт, придворный, мореплаватель и исследователь. Участвовал в подавлении ирландского восстания 1580 г. В 1583 г. получил каперский патент и отправился открывать северо-западный проход в Китай. В 1584 г. основал первую английскую колонию в Новом Свете — Виргинию (остров Роанок): название дано в честь девственной королевы (Virgin). После многих лет экспедиций и приключений в 1603 г. был обвинен в заговоре против Иакова I, заключен в Тауэр, где работал над «Всемирной историей». В 1616 г. отправлен в экспедицию на Ориноко — искать Эльдорадо. При этом ему запретили вступать в столкновения с испанцами, что было невыполнимо. Экспедиция оказалась безрезультатной, испанский посол потребовал голову Рейли. Тот попытался сбежать во Францию — его уличили в измене и казнили.
194
Фрэнсис Уолсингем (ок. 1532–1590) — государственный секретарь (сменил на этом посту лорда Берли), глава службы разведки и контрразведки, убежденный макиавеллист; раскрыл несколько заговоров, направленных на убийство или свержение Елизаветы I и возвращение Англии в лоно католицизма.
195
Гальярда (ит. «бодрая», «смелая») — итальянский средневековый танец, требовавший от партнеров живости и изысканности. Кавалер двигался по залу с дамой, время от времени выполняя сложные (по мнению некоторых, даже неприличные) движения.
80 
