105 
Она никуда не выезжает, а ему, кажется, все равно – главное, чтобы она сидела дома и заботилась о нем. И вот к чему это привело!
– Возможно.
Оливия не думала ни о чем подобном, но Чарлз отчасти прав. Что, если отец тоже так посчитает? Вряд ли…
Но Оливия тем не менее чувствовала себя преступницей.
– Но если она написала, что пробудет там несколько месяцев, значит, так тому и быть. Она оставила отцу письмо. Я хотела отвезти его завтра.
– Не считаешь, что лучше все-таки подождать с недельку? – всполошился Чарлз.
– Ах, Чарлз, все это абсолютно бесполезно. Отец не заслужил, чтобы ему лгали.
– Я отвезу тебя, – вздохнул он, и Оливия кивнула.
– Она что-нибудь говорила вчера вечером? И даже не намекнула?
– Ничего; – сокрушенно вздохнула Оливия, и у Чарлза не хватило духу сказать, что самоубийцы тоже ведут себя подобным образом. Может, это к лучшему, что свояченица всего-навсего сбежала, а не выкинула что похуже! Но он впервые за много месяцев почувствовал к жене нечто вроде жалости. Она выглядела такой несчастной и убитой горем, что неожиданно напомнила ему Оливию.
Но настоящая трагедия разыгралась, когда вернулся Джефф. Он безудержно рыдал, узнав об исчезновении тетки, и едва не бился в истерике, прочитав письмо.
– Совсем как мама, – всхлипывал мальчик, пряча голову на плече отца, и Оливия, не выдержав, залилась слезами.
– Она никогда не вернется, я знаю!
– Вернется, – твердо пообещала Оливия. – Вспомни, что она тебе говорила… Куда бы она ни уехала, все равно будет любить тебя и обязательно приедет.
Мальчик даже не спросил, откуда ей известно, что сказала тетка, но Оливия тут же напомнила себе, что следует следить за своими словами.
– Она не лгала, Джефф, – продолжала девушка уже спокойнее, подражая сестре. – Оливия действительно любит тебя как сына, которого у нее нет и не будет. Нужно только набраться терпения и подождать.
Но Джефф отказывался ей верить, и позже Оливии пришлось объяснить, что его мать обязательно приехала бы, если бы могла.
Было уже довольно поздно, и она играла с собакой, лежа на постели Джеффа, постоянно ощущая непривычный вес колец Виктории на пальце.
– Неправда, она могла бы вернуться, но не захотела! – рассерженно выпалил Джефф. Он злился на Оливию, покинувшую его, и та не осуждала ребенка, просто удивилась неожиданному взрыву.
– О чем ты, Джефф? – недоуменно осведомилась она.
– Могла бы сесть в шлюпку рядом со мной и осталась бы жива!
– Она уступила место ребенку и спасла ему жизнь. Это очень мужественный поступок.
Мальчик нерешительно посмотрел на нее, пожал плечами, и по его щекам скатились две слезинки.
– Я все еще скучаю по ней, – прошептал он. Обычно Джефф не откровенничал с Викторией, но на этот раз так расстроился, что забыл о привычной сдержанности.
Оливия осторожно коснулась его руки.
– Знаю. И знаю, как тебе недостает Олли. Мне тоже… но может быть, теперь мы сумеем стать друзьями.
Он как-то странно уставился на нее, и Оливия поспешно отвернулась, в который раз напомнив себе, что заходит слишком далеко. Поцеловав мальчика, она вышла и направилась в спальню. Вечер выдался на редкость тяжелым, и все из-за сестры!
– Как он? – немедленно спросил Чарлз.
Он места себе не находил из-за сына, неожиданно потерявшего женщину, заменившую ему мать. Виктория почти не обращает внимания на Джеффа, хотя сегодня была чуточку внимательнее, и это радовало Чарлза. Он боялся представить, что было бы, останься она и сегодня равнодушной к пасынку. Но видимо, и в ней есть нечто, похожее на человечность.
– Он очень расстроен, – тихо заметила Оливия. – И трудно его осуждать. В толк не возьму, что это на нее нашло. Для меня это такая же тайна, как и для него.
Она устало опустилась на постель, от всей души желая Виктории свалиться с приступом морской болезни. Так ей и надо бы! Только сейчас Оливия по-настоящему осознала, в какую ужасную ловушку позволила себя поймать. А завтра предстоит еще разговор с отцом.
– Может, она тайно влюблена в кого-то?
Оливия искренне рассмеялась. Какой вздор! Ей вообще никто не нравился, кроме Чарлза, и то она всеми силами старалась скрыть это унизительное, постыдное чувство.
– Ни за что не поверю! Такие вещи просто ее не интересуют. Оливия очень застенчива, – как ни в чем не бывало заверила Оливия, и муж ответил насмешливым взглядом.
105 
