83 
– Я знаю, что мои уговоры кажутся скучными, Виктория, – вздохнул он, пытаясь сохранить спокойствие. Она всеми силами старалась довести его едва ли не до исступления. – Но нам ни к чему чужая война. Если я оставлю тебя, Эдвард меня убьет. Так что независимо от твоего согласия и от того, случайно ли мы оказались здесь или это судьба, завтра мы плывем домой. И если ты находишь это таким уж невыносимым, а меня – тираном, предлагаю подумать о своей сестре. Представь, что станется с ней, если она узнает, что ты здесь. Что до меня, я волнуюсь не о себе, а о своем сыне, который уже потерял мать. Не хватало, чтобы и меня убили случайной пулей! Я достаточно ясно выразился?
На этот раз Виктория молча кивнула. Достаточно оказалось упоминания об Оливии, как она пришла в себя. И хотя ничто не заставило бы ее признаться, но в глубине души Виктория была уверена, что Оливия привела бы те же самые доводы. Но все равно – какой же он невероятный зануда! И как здорово было бы остаться в Европе и посмотреть своими глазами, что произойдет.
Она допоздна просидела в гостиной и думала о том, что случилось со всеми ее прекрасными планами. Жестокий каприз рока свел их, и удача, казалось, покинула ее со времени запретного романа с Тоби. Ребенок, который так нелепо погиб… уничтоженная репутация… вынужденное замужество.,, разлука с сестрой… а теперь и супружеские обязанности, которые она принуждена выполнять и не в силах выносить. Трудно представить, что их ждет счастливое будущее.
Может, уйти от мужа? Не возвращаться домой?
Нет, и это немыслимо. И хотя ей противно вспоминать о Нью-Йорке, нужно во что бы то ни стало повидаться с Оливией. Но как это отвратительно: совместная жизнь с Чарлзом, заботы о его сыне, домашние обязанности… А ее мечты о политике, свободе, вступлении в ассоциацию суфражисток? Духовно она ничем не связана с этим человеком, и, как бы он ни был добр и терпелив, между ними никогда не будет истинной близости. Он тоже понимает это, но еще не готов признать. И возможно, не будет готов. И что тогда делать? Она так храбро рассуждала с Оливией о разводе, но Чарлз ни за что не согласится развестись. Она очутилась в капкане, из которого не выбраться. Ее судьба навеки скреплена с его судьбой, и оба навсегда останутся несчастными. И пойдут ко дну вместе. Мучительно удушливая жизнь с нелюбимым человеком рано или поздно убьет ее.
Признаться во всем Оливии? Но какой смысл? Так или иначе, сестра ничего не сможет посоветовать. Они заключили сделку, дали обеты, пошли ва-банк и проиграли. И до сих пор так и не узнали друг друга.
– Ты ложишься? – нетерпеливо спросил он наконец, и Виктория подпрыгнула от неожиданности при звуках его голоса. Чарлз стоял на пороге спальни. Она нерешительно посмотрела на него и кивнула, боясь, что он снова захочет повторения вчерашнего или потребует немедленно подчиниться его приказу. В любом случае ей не нравилось ни то ни другое.
Она все-таки легла и с изумлением почувствовала, что Чарлз просто обнял ее и прижал к себе. Ничего больше.
– Не знаю, как достучаться до тебя, Виктория, – печально вздохнул он. – Ты спряталась за непроницаемой стеной, и я не могу тебя найти.
Его жена – и одновременно не его, и он не знает, как быть. Подобно Виктории, он стал терять надежду. Они женаты два месяца, совсем недолго, а ему казалось, прошла вечность.
– Я сама себя не найду, Чарлз, – жалобно всхлипнула она. Оба жадно прильнули друг к другу – крошечные щепки в необозримом океанском просторе.
– Наверное, если набраться терпения и ждать, когда-нибудь все обязательно уладится. Я не из тех, кто легко сдается. Прошло несколько месяцев, прежде чем я поверил, что Сьюзен мертва. Все надеялся, что ее спасли.
Виктория, мгновенно успокоившись, кивнула. Господи, как легко было бы любить его! Только она не знала, как этого добиться, да и, похоже, переболев любовью, навсегда получила иммунитет. Теперь в ее сердце не осталось места этому чувству, и муж, кажется, это понимал.
– Не бросай меня, Чарлз, – тихо попросила она. – Только не бросай.
Без него и Оливии она пропадет.
– Ни за что, – шепнул он, прижав ее к себе. – Ни за что.
Они так и заснули, обнимая друг друга, и последней мыслью Чарлза было, что медовый месяц закончился не так уж и плохо. Кто знает, возможно, через несколько месяцев все пойдет по-другому.
А Виктория в это время мирно закрыла глаза, грезя о свободе.
83 
