Особенно,... 
25 
Их отношения уже давно стали настолько доверительными, что они могли позволить себе подтрунивать друг над другом. Глэдис не испытывала ни малейшего стеснения в разговоре, с хохотом она поведала ему о встреченном на одном из футбольных матчей Сэма мужчине, который выглядел столь отталкивающе, что она не удержалась и сфотографировала его. Толстый, лысый, краснолицый, он не переставая жевал резинку, ковырял пальцем в носу и вытирал руки о майку на животе.
— Представляешь, — закончила Глэдис, — этот гном пригласил меня на свидание во вторник! Да еще и пукнул при этом!
— И что ты ему ответила? — весело спросил Пол.
— Разумеется, я согласилась! — ответила Глэдис, талантливо изобразив удивление. — Или ты думаешь, что я до конца жизни собираюсь оставаться старой девой?
— Как жаль!.. — сказал Пол, притворяясь разочарованным. — Я имею в виду, что ты согласилась встретиться с этим типом. Он отвратителен!
— Ты что, ревнуешь?
— Возможно. Кроме того, я, кажется, лечу в Нью-Йорк. Я рассчитывал, что мы сможем пообедать… или даже поужинать вместе, но раз вторник у тебя занят, я не знаю…
— Что-о?!. — Слова Пола застали Глэдис врасплох. Она просто не верила своим ушам! Ей уже казалось, что Пол останется на борту «Морской звезды» до скончания веков. — Ты это серьезно?
— Я серьезен как никогда. Мои партнеры сообщили мне о заседании совета директоров, на котором я обязан присутствовать. Ничего важного там решаться не будет, но этого требует протокол, так что я решил поехать. В конце концов, я уже почти забыл, на что похож Нью-Йорк весной, да и «Морская звезда» начинает мне потихоньку надоедать.
— Вот не думала, что когда-нибудь услышу от тебя такие слова! — воскликнула Глэдис, не в силах сдержать счастливой улыбки.
— Я тоже не думал… Жаль, Седина не может слышать меня сейчас, вот бы она порадовалась, — отозвался Пол, и в его словах не прозвучало обычной грусти.
Глэдис рискнула задать ему еще один вопрос:
— А… когда ты прилетишь?
— В понедельник. То есть на понедельник назначено заседание, а прилетаю я в воскресенье вечером. Пожалуй, это будет самое разумное, хотя…
Пол заколебался. О том, что придется лететь в Нью-Йорк, он узнал еще неделю назад, однако сказать об этом Глэдис не решался. До последнего времени он и сам не был уверен, что подобный подвиг окажется ему по плечу. Он не хотел будить в ней напрасные надежды. К тому же встреча с Глэдис лицом к лицу заставляла его нервничать. В ней было что-то такое, что по-прежнему волновало и трогало его. Пол боялся, что, поддавшись минутному настроению, может совершить ошибку, которая дорого обойдется им обоим.
— Ты случайно не сможешь меня встретить? — спросил он небрежно и в то же время волнуясь, словно школьник, приглашающий свою избранницу на первое свидание.
— В аэропорту?
— Да, разумеется. Если, конечно, у тебя будет время.
И прежде чем он успел сказать: «Не надо, я не хочу тебя затруднять», Глэдис ответила:
— Думаю, это можно будет устроить.
— Я должен увидеть тебя, Глэдис! Последние слова он произнес каким-то странным тоном, но Глэдис решила, что его волнение вызвано совсем другими причинами. В Нью-Йорке он жил с Сединой. Пол не был там уже больше полугода. Он уехал из Штатов через день после похорон жены и ни разу не возвращался.
— Мне тоже хотелось бы повидаться с тобой, — просто сказала она.
Ей хотелось узнать, сколько времени Пол пробудет в Нью-Йорке, но она не спросила. Ей хотелось надеяться, что Пол обнаружит в себе достаточно мужества и сумеет противостоять боли, которую неминуемо должны были вызвать в нем знакомые места, накрепко связанные в его памяти с Сединой. Судя по всему, Пол и сам еще не знал, как подействует на него возвращение. Глэдис не хотела вынуждать его к обещаниям, которые он не сможет выполнить.
— Что ж, — сказала она самым веселым тоном, на какой только была способна, — похоже, мне придется отменить свое свидание во вторник. Ради старых друзей приходится идти на жертвы…
— На всякий случай сохрани его телефонный номер — он еще может тебе пригодиться, — заметил Пол и принужденно рассмеялся. Он пытался шутить, но голос выдавал его напряжение.
Они поговорили еще немного, потом Пол попрощался, сказав, что точное время прилета он сообщит позднее. Пожелав ему всего хорошего, Глэдис первая положила трубку и еще долго сидела у окна, вспоминая их странный разговор. «Я уже забыл, как выглядит Нью-Йорк весной», — сказал Пол, и Глэдис, глядя на улицу, попыталась разглядеть хоть какие-то признаки того, что весна действительно близко, но не смогла. Была уже почти середина марта, но деревья стояли голые, а мерзлая земля выглядела серой и безжизненной. «Да, кажется, Пол действительно забыл, что такое весна в Нью-Йорке», — подумала Глэдис, качая головой. Впрочем, при мысли о том, что Пол возвращается, она снова начинала верить в то, что еще немного — и все вокруг снова расцветет, на газонах появится молодая трава и цветы, а в кронах деревьев зазвучат звонкие птичьи трели. Они оба заслужили это.
25 
