Особенно,... 
116 
— А вы были замужем, Пакстон? — в свою очередь, спросил он. Эта девушка интересовала Тони, а он-то уже рассказа" ей всю свою жизнь.
— Нет, не была.
— Сколько вам лет?
— Двадцать три. Я приехала сюда сразу после окончания колледжа.
— Но зачем?
Она рассказала Тони про Питера и Габби, про свою мать и про Джорджа. И какими чужими ей показались эти люди, когда она вернулась домой после смерти Билла.
— Даже не представляю, что потом буду делать в Штатах.
Знаю одно — сейчас я не могу туда вернуться.
— Смотрите, — предостерег ее Тони, снова садясь на стул и вдыхая уличный смог Сайгона, — это место затягивает, как наркотик. Не будьте как эти американские парни, которые попали на крючок, пристрастившись к травке. — А таких было действительно немало. — Пристраститься можно и не к травке, а куда хуже — к такой жизни. Вот как мы с вами. Попались — и теперь не можем от этого отделаться.
Пакстон прекрасно понимала, о чем речь, но не знала, как найти выход.
— Наверное, мы застряли тут, пока все не кончится, — сказала она, вспомнив Ральфа.
— Наверное. — Тони кивнул. — Или пока нас не прихлопнут. Это тоже может случиться. Вы вчера были недалеки от этого.
Он нахмурился — вчерашнее происшествие ему не нравилось.
— А вы разве нет? Вы-то были в шаге от смерти тысячи раз.
Я начинаю думать, что здесь реально играет роль одно — удача.
Они оба знали, насколько это верно. Сколько ребят погибло за день до дембеля? За несколько часов до отправки домой?
Очень много. Почему-то так часто случалось.
— Может быть, мне везет. — Тони пожал плечами. — Пока везло. Хотя до Вьетнама я так не думал. — Он снова вспомнил о жене, а затем вынул из бумажника фотографию Джоя. — Вот смотрите. Здесь ему шесть. А на самом деле ему уже исполнилось семь.
Пакстон улыбнулась, взглянув на снимок.
— Он очень похож на вас.
— Бедняга, — засмеялся Тони.
В бумажнике лежала и фотография Барбары, но последнее время он ее почти не вынимал. После нее были и другие женщины. Медсестры. Женщины-военнослужащие, пара местных девушек из Кучи. Два года назад, когда они освобождали Бенсук, там тоже была красивая девушка. Но все они не значили для него ровным счетом ничего. У него никогда не было того, что было у Пакстон с Биллом и Питером. После Барбары. Теперь он едва помнил, что испытывал в те времена. Но он знал, что это бывает; он видел в глазах Билла Квинна свет и умиротворение, которые для самого Тони уже много лет не существовали. Они медленно шли по Тудо к гостинице, прислушиваясь к крикам, хриплому голосу рожков, выкрикам соревнующихся рикш, велосипедным звонкам, воплям, возгласам, визгам, которые и составляли Сайгон. Когда они достигли ступеней «Каравеллы», Тони повернулся и серьезно сказал:
— Большое спасибо за то, что сегодня вы провели вечер со мной, Пакстон. По правде говоря, я этого не ожидал. Ведь я так по-хамски вел себя с вами.
Она рассмеялась, услышав такое чистосердечное признание, и покачала головой:
— Какая ерунда.
Он хотел было сказать, что она очень красивая — на случай, если больше никогда ее не увидит, но не стал. Вместо этого он решил сказать что-то другое, но вдруг страшно занервничал:
— Вы не откажетесь как-нибудь пообедать со мной?
Она немного удивилась, но затем кивнула. Кто его знает, в чем тут дело, скорее всего ему просто нужен друг. Она не возражала.
— Разумеется. С удовольствием.
— Тогда я вам позвоню…
— Спасибо, Тони.
Она пожала ему руку и поднялась к себе, чтобы засесть за репортаж, где будет рассказываться о том, что произошло с ней накануне. Но, закончив его, она долго сидела, глядя в пространство, и думала о маленьком мальчике, отец которого пять лет назад уехал воевать во Вьетнам. Она и сама не знала почему, но сердце сжималось от сострадания к Джою.
Глава 22
Тони позвонил ей на следующей неделе, когда снова появился в Сайгоне. Пакстон он не застал — она была на выезде с Ральфом и другими журналистами, но, вернувшись, перезвонила Тони по телефону, который тот оставил: Он остановился у друзей на базе в Таи Сон Нхат. Тони спросил Пакетом, не хочет ли она пообедать с ним или, быть может, сходить на базе в кино. Пакстон подумала, что это, пожалуй, будет неплохо — в кино она уже не была сто лет.
Тони заехал к ней в семь. Она едва успела принять душ, помыть голову и переодеться, а он уже стучал в дверь. Они пошли обедать в «Рамунчо» на первый этаж Эден-билдинга.
116 
