Особенно,... 
122 
— Это стоит того, — ответил он. Он ни минуты в этом не сомневался, и теперь Пакстон Поняла, что он прав. В тот миг, когда на свет появилась головка ребенка и он издал свой первый крик — этот миг оправдывал все. И Пакстон поняла, что никогда этого не забудет.
— Это настоящее чудо.
Он кивнул, а затем взял Ана и посадил к себе на колени.
В пять часов приехал Ральф. Он вернулся домой, обнаружил там записку Пакстон и сразу же бросился в больницу к Франс и ребенку. Пакстон стало даже немного жаль его, ведь он не видел рождения собственного ребенка, а она видела. Но все равно он был вне себя от радости, настоял на том, что нужно немедленно выпить шампанского, и только после этого наконец уехал, увозя с собой Ана. Он тысячу раз благодарил их обоих и объявил, что хочет назвать ребенка в честь Пакстон. Ее будут звать Пакс Тран Джонсон. «Пакс» было очень удачным именем для девочки, ведь по-латыни это значит «мир».
Когда они ложились, Пакстон все еще находилась под впечатлением от увиденного. Она не могла забыть того, что произошло у нее на глазах.
— Не знаю. Тони, — говорила она, всматриваясь в темноту, — готова ли я к этому.
Она помнила те муки, которые перенесла Франс, и только удивлялась, как та могла их выдержать.
Но Тони только тихо улыбнулся и, повернувшись, нежно поцеловал ее.
— Мне кажется, пока тебе об этом рано беспокоиться. У нас есть другие проблемы. Например, как бы выжить здесь, во Вьетнаме.
Это касалось их обоих.
— Ты понимаешь, о чем я. Это все-таки так страшно. Был момент, когда я чуть не убежала.
— Конечно, тебе было не по себе, — согласился Тони. — Но женщины как-то забывают про эти страдания. Должны забывать… Иначе они не согласятся больше иметь детей.
Теперь, помогая ребенку Франс появиться на свет. Тони вдруг затосковал по другой, мирной жизни. Она как-то забылась во Вьетнаме. Но теперь он снова вспомнил о ней. — Знаешь, я бы хотел еще иметь детей, — признался он.
— У тебя с ними неплохо получается, — сказала Пакстон, вспомнив, как весело он играл с Аном.
Но кто знает, представится ли им такая возможность. Кто знает, будут ли они живы, а ведь надо быть живым, чтобы иметь детей. И все же теперь их связывало нечто большее, чем раньше, — тот момент, который они пережили вместе.
— Я люблю тебя, Пакс, — прошептал он в темноте.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала она, засыпая в его объятиях и видя сны о ребенке Франс.
Глава 24
В октябре в Штатах объявили национальный мораторий, сопровождавшийся огромной антивоенной демонстрацией. Еще одна прошла в ноябре. Третьего ноября, выступая перед американцами, Никсон пообещал в ближайшее время закончить войну, и все, кто слушал его и верил, были полны надежд.
А шестнадцатого ноября нация вдруг прозрела — все были потрясены известием о том, что произошло в Майлас год назад.
Эти события докатились и до Вьетнама. В Штатах был задержан лейтенант Келли, а во Вьетнаме генералы допрашивали о подробностях дела всех, кто мог о них знать. Военная верхушка была в ярости. Во Вьетнаме обе стороны совершили уже столько жестокостей, но почему-то именно этот случай переполнил чашу терпения. Повсюду публиковались снимки убитых младенцев, застреленных детей. Офис «Ассошиэйтед Пресс», как и отделение «Тайме», Си-би-эс, Эй-би-си и Эн-би-си, получал все новые и новые запросы с требованием подробно осветить расследование этого кошмарного дела. Ральф и Пакстон были так загружены, что едва переводили дыхание, и Пакстон с трудом удавалось выкроить время для Тони.
Тони разными хитрыми путями удалось поменяться дежурствами, и в результате на День Благодарения им удалось съездить в Бангкок и немного отдохнуть. Они остановились в отеле «Монтиен» и прожили там четыре дня, ставших для Пакстон самыми счастливыми после ее возвращения в Сайгон. Теперь Тони стал для нее самым близким человеком на свете. Они были не только любовниками, но и друзьями, казалось, они могут сказать друг другу все, что думают. На обратном пути во Вьетнам они заговорили о Майлас и о лейтенанте Келли.
— Ты не был с ним знаком? — Пакстон было интересно подробнее узнать об этом человеке, но Тони, к счастью, никогда его не видел. Его не знал, но слышал немало историй, похожих на эту.
Конечно, так, между своими. Огласки они не получали. У нас достаточно солдат, у которых сначала сдают нервы, а потом и вовсе едет крыша. Это же игра без правил, Пакс, ты об этом прекрасно знаешь. И многие срываются. Их друзей убивают, никакого выхода нет. Когда лучший друг случайно подрывается на мине, это трудно перенести. Они сходят с ума и вымещают злобу на «чарли».
122 
