Особенно,... 
316 
Бывший миссионер находил себе много работы. В городском университете он преподавал программы общего обучения, работал в Американской интернациональной школе, расположенной в Цюрихе, дополнительно к этому активно участвовал в деятельности швейцарского иезуитского центра. Время от времени Мартин ездил в другие иезуитские организации, чаще всего в молодежные центры и студенческие дома в Базеле и Берне, а также в центры обучения взрослых во Фрибурге и Бад-Шёнбрунне. Несомненно, Мартина Миллса признавали, поскольку он был хорошим оратором. Фарук представил себе, как он выступает с проповедями в духе своего рассказа о Христе на автомобильной стоянке. Бывший фанатик не отказался от дела нравственного улучшения людей.
А Джон Д продолжал заниматься своим делом. Этому своеобразному актеру-поденщику предоставляли роли в театре «Шаушпилъхаус Цюрих», благо у него было немало влиятельных друзей, работавших в театре, в издательских фирмах с хорошей репутацией.
Разумеется, он часто виделся с братом Фарука Джамшедом и его женой Джозефиной, которая приходилась сестрой Джулии.
Именно в эту социальную среду Джон Д ввел своего брата-двойника. Вначале его восприняли как человека необычного, поскольку всем интересна история о разъединении близнецов при рождении, однако бывший миссионер легко вошел в это общество и уже через три года имел там больше друзей, чем актер. Первым любовником Мартина оказался бывший дружок Джона Д, и доктор Дарувалла нашел это странным. Он даже подумал, что близнецы решили над ним подшутить, сообщая о таких вещах, которые могут его разозлить.
Что же касается других любовников, то Матиас Фрей умер. Тот, кто когда-то наводил ужас на авангардистов Цюриха, многие годы был партнером Джона Д. Об этом сказала ему Джулия — она давно знала, что Джон Д и Фрей жили как муж и жена.
— Фрей умер от СПИДа? — спросил ее доктор. Она посмотрела на него таким же взглядом, каким бы окинул Фарука сам Джон Д и улыбнулась его улыбкой со старых рекламных плакатов.
— Нет, Фрей умер не от СПИДа. У него был сердечный приступ, — успокоила Джулия мужа.
Доктор подумал, что никто ему никогда ничего не сообщает. Это так похоже на секретный разговор близнецов во время их полета рейсом 197 из Бомбея в Цюрих, который сильно занимал воображение Фарука, поскольку Джон Д и Мартин Миллс делали из него большую тайну.
— А теперь послушайте меня оба, — говорил Дарувалла братьям-близнецам. — Я не вторгаюсь в вашу личную жизнь и на самом деле уважаю ваши тайны. Все дело в моем интересе к сочинению диалогов. Меня занимает ощущение близости между вами, а оно бесспорно — это ощущение возникло с самой первой встречи? Это случилось в самолете? Должно было случиться. Вас объединяет нечто большее, чем общая ненависть к почившей мамаше. А может, телеграмма ей сплотила вас по-настоящему? — подступал к братьям Фарук.
— Телеграмма — это не диалог. Я думал, ты интересуешься только диалогом, — ответил Джон Д.
— Такая телеграмма мне никогда бы не пришла в голову! — воскликнул Мартин Миллс.
— Я не мог вставить ни слова в его речи. Не было у нас никакого диалога. Мартин произносил один монолог за другим, — повторил Джон Д.
— Он — хороший актер. Я знаю, он может «создать характер», как у них говорят. Но передо мной в самолете был сам Сатана. Я имею в виду, настоящий дьявол, — тоже повторил Мартин Миллс.
— Девять часов — очень большой срок для того, чтобы поговорить с кем угодно, — произнес Джон Д свою любимую реплику.
— Полет продолжался девять часов и пятнадцать минут, если быть точным, — поправил его Мартин.
— Самое главное заключалось в том, что мне до смерти хотелось покинуть самолет, а он продолжал твердить о воле Господа, по которой мы встретились. Я думал, что сойду с ума. Избавиться от него я мог, только посещая туалет, — пожаловался Джон Д.
— Говоря по правде, ты буквально ж и л в туалете! Да, это была воля Бога, теперь-то ты это понимаешь, не так ли? — спросил Мартин Джона Д.
— Это была воля Фарука, — ответил Джон Д.
— Ты на самом деле дьявол! — сказал Мартин своему брату-близнецу.
— Нет, оба вы составляете одного дьявола! — рассердился Дарувалла.
Доктор любил обоих, но по-разному. Он хотел их видеть, ждал от них писем или звонков. От Мартина приходили длинные письма. Джон Д писал редко, но часто звонил, хотя при этом трудно было понять, что ему надо. Подчас Фарук не знал, кто говорит — Джон Д или прежний Инспектор Дхар.
316 
