очень нудно 
25 
Пенелопа облегченно вздохнула, понимая, что гроза миновала, и отправилась наверх, чтобы переодеться. Она надеялась, что на этот раз Грэм выпьет с ними чаю в гостиной, хотя обычно он избегал садиться с кем бы то ни было за стол. Пенелопа твердо решила изменить привычки мужа – Грэм не должен до конца своих дней прятаться в кабинете. Ради него самого и Александры она заставит его вновь появляться на людях.
Когда Пенелопа снова спустилась вниз, переодевшись в муслиновое платье с глубоким овальным вырезом, соответствующее вкусам мужа, отец и дочь мирно беседовали за столом, накрытым для чаепития. Александра была еще слишком мала для того, чтобы находиться в гостиной, но Пенелопа и не подумала делать замечание по этому поводу ей или Грэму.
– Я категорически отрицаю все, что она тут наговорила на меня, – шутливым тоном заявила Пенелопа, садясь за стол. – Кстати, кто украл мой эклер?
Александра звонко рассмеялась, увидев, как ее отец поспешно сунул в рот последний кусочек пирожного.
Пенелопа бросила на мужа притворно суровый взгляд:
– Стыдитесь, милорд! Какой пример вы подаете дочери? Нельзя быть таким обжорой!
Поставив на стол блюдо с крохотными бутербродами, Пенелопа положила один из них на тарелку Грэма. Взглянув на него с обреченным видом, Грэм взял бутерброд с тарелки и запихнул его целиком себе в рот. Александра покатилась со смеху.
Пенелопа закусила губу, чтобы тоже не рассмеяться.
– Когда вы в последний раз ели, милорд? – спросила она.
Грэм осушил залпом чашку чая и на мгновение задумался:
– Когда я сегодня утром спустился вниз, стол уже убирали после завтрака. Что же касается вчерашнего дня, то я не помню, чтобы кто-нибудь приносил мне обед. Наверное, из-за суеты об этом просто забыли...
Пенелопа издала крик ужаса, и уголок губ на той стороне лица Грэма, которая была меньше обезображена, дрогнул в усмешке.
– О, Грэм, я... Нет, этого не может быть! Джон наверняка отнес вам наверх поднос с обедом. Неужели он оказался таким же рассеянным, как я?
Тревельян с торжествующим видом потянулся к самому большому пирожку, лежавшему на блюде.
– Уверяю вас, миледи, поднятая в доме суета заставила его забыть обо всем на свете. Если бы я '• не боялся повара, то непременно залез бы в кладовую и съел все припасы, но вместо этого пред – ; почел молча страдать от голода.
Задыхаясь от смеха, Александра прижала ладошки ко рту. Она-то знала, что все это неправда. Особенно смешным ей показалось то, что ее такой грозный на вид отец боится повара!
– Сегодня утром весь папин письменный стол был уставлен тарелками и блюдами и кругом валялись крошки, – заявила девочка, чтобы восстановить истину. – Я слышала, как горничные ругали за это Джона. Повар говорит, что папа мог бы съесть целого быка, если бы ему его приготовили и подали.
Пенелопа и Грэм рассмеялись. Веселые голоса и смех разносились по всему дому, нарушая его мрачную тишину.
Вечером того же дня, как только горничная вышла из спальни Пенелопы, на пороге комнаты появился Грэм. Он окинул жену оценивающим взглядом, и она смутилась.
Пенелопа была одета в атласное светло-зеленое платье с рукавами-буфами. Зеленая лента подчеркивала ее тонкую талию. Большой вырез открывал шею и верхнюю часть груди, на которых Грэм задержал свой взгляд. Вспыхнув, Пенелопа поспешно накинула на плечи шаль с бахромой.
– Вам нравится мой наряд?
_ О да, даже слишком. Думаю, вам следует сколоть эту шаль булавкой на груди, иначе Гаю будет трудно уследить за действием на сцене.
– Если хотите, я могу остаться дома. В конце концов, вы сами настаиваете на том, чтобы я вела светскую жизнь и выезжала в театр и на балы! Мне кажется, было бы невежливо отказываться от любезного предложения леди Ларчмонт занять сегодня вечером ее ложу. Или вы все же считаете, что мне не следует ехать?
Пенелопе очень хотелось посмотреть спектакль, но она не подавала виду, что отказ принять приглашение графини ее разочарует. Она чувствовала себя в неоплатном долгу перед Грэмом. Его желание действительно стало для нее законом.
Обладавший большим жизненным опытом, Грэм видел Пенелопу насквозь, понимая, какие чувства движут ею. Она очень хотела побывать в театре, а он своим неодобрительным отзывом о ее внешнем виде испортил ей настроение. Грэм подумал, что, в сущности, не имел никакого права просить ее остаться дома, тем более что и сам не собирался сидеть в четырех стенах.
25 
