Лёгкий, ненавязчивый романчик 
126 
Репортер «Таймс» честно пытался противостоять этому, но ничто меньшее, чем стадо взбесившихся бизонов, не смогло бы остановить бурного натиска Взяткера Позолота на здравый смысл. "Великий Путь" "думал о людях" и репортер совершенно упустил возможность спросить, что же именно эти слова означают. А еще там был кусок, озаглавленный "Наша Миссия"…
Мокрист почувствовал, как в желудке вскипает кислота и поднимается к горлу, казалось, он сейчас мог бы одним плевком превратить стальную плиту в ажурное кружево. Бессмысленные глупые слова, произнесенные людьми лишенными всякой мудрости, сообразительности и каких-либо способностей, кроме способности наводить тень на плетень. О, "Великий Путь" был за все хорошее, начиная с жизни и свободы, и заканчивая мамочкиным "Аварийным Пудингом". Он был за все вообще и ни за что в частности.
Сквозь застилавший ему глаза розовый туман Мокрист ухватил взглядом фразу: "безопасность — наша первоочередная забота". Да почему же не расплавился свинец набора, отчего не вспыхнула бумага, лишь бы не принимать участия в такой грязной лжи? Печатный пресс следовало бы разломать, вал разрезать на части…
Это было скверно. Но потом он увидел ответ Взяткера Позолота на необдуманный вопрос о Почте.
Взяткер Позолот любил Почту, до самых печенок. Он был очень благодарен Почте за оказанную ему в трудный момент помощь и рассчитывал на дальнейшее сотрудничество, хотя, конечно же, в наши времена глобализации, Почта не способна решать никаких серьезных задач, только самые локальные. Не забывайте, кто-то же должен доставлять счета из прачечной, хо-хо…
Это было мастерски… ублюдок.
— Э… ты в порядке? Ты не мог бы перестать кричать? — спросила мисс Добросерд.
— Что? — туман перед глазами немного рассеялся.
Все присутствующие смотрели на него, широко открыв рот и глаза. Жидковатые чернила Почтамта капали с перьев, марки начали уже подсыхать на языках.
— Ты кричал — пояснила мисс Добросерд — точнее, ругался.
Мисс Маккалариат проложила себе путь сквозь толпу, на ее лице застыло суровое выражение.
— Мистер Губвиг, я очень надеюсь, что больше никогда не услышу в этом здании подобных слов!
— Он ругал председателя "Великого Пути" — пояснила мисс Добросерд тоном, который, по ее меркам, был примирительным.
— О — мисс Маккалариат помедлила, но потом снова взяла себя в руки — Э, ну, если так… ну тогда самую маленькую малость потише, ладно?
— Конечно, мисс Маккалариат — покорно ответил Мокрист.
— И, возможно, вы в будущем воздержитесь от этого слова на "Х"?
— Безусловно, мисс Маккалариат.
— А также от слов на «У», "Г", обоих слов на «П», а также на «Ж» и "М".
— Как скажете, мисс Маккалариат.
— "Проклятый коварный незаконнорожденный сын горностая" будет вполне приемлемо.
— Я запомню, мисс Маккалариат.
— Очень хорошо, Почтмейстер.
Мисс Маккалариат резко развернулась и вернулась к делу — выговаривать какому-то несчастному, который не воспользовался промокательной бумагой.
Мокрист отдал газету мисс Добросерд.
— Он выйдет сухим из воды — сказал Мокрист — он просто разбрасывается словами. «Путь» слишком велик, чтобы просто так исчезнуть. Слишком много инвесторов. Позолот получит еще больше денег, некоторое время будет удерживать «Путь» на краю бездны, потом позволит ему рухнуть. А потом, возможно, опять его купит через подставную компанию, по бросовой цене.
— От него можно ожидать чего угодно — сказала мисс Добросерд — Но ты как-то слишком уверенно говоришь все это.
— Это по тому, что я именно так и поступил бы — сказал Мокрист — э… ну если бы я был таким как он. Это же старый трюк. Ты вовлекаешь картеж… ты вовлекаешь в дело всех остальных участников так глубоко, что они уже не смеют выйти из игры. Это как мечта, понимаешь? Они думают, что если еще подождут, то все как-нибудь наладится. Они не смеют даже думать о том, что все это пустые мечты. Ты рассказываешь им красивые истории про то, как завтра всем достанутся пряники, и они надеются. Но они никогда не выиграют. Отчасти они понимают это, но никогда к себе не прислушиваются. Казино всегда выигрывает.
— Да как же люди позволят Позолоту провернуть все это?
— Я ведь только что рассказал тебе. Все дело в надежде. Они поверят, что кто-нибудь наконец продаст им настоящий бриллиант за доллар. Извини.
126 
