ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Украденные сердца

Сначала очень понравилась, подумала, что наконец-то нашла захватывающее чтиво! Но после середины как-то затягивать... >>>>>

Несговорчивая невеста

Давно читала, и с удовольствием перечитала >>>>>

Лицо в темноте

Тяжелый, но хороший роман Есть любовь и сильная, но любителей клубнички ждет разочарование >>>>>

Выбор

Интересная книжка, действительно заставляет задуматься о выборе >>>>>




  151  

— Кто-нибудь из вас, коллеги, понимает, что тут происходит? — спросил он, перекрикивая общий шум. — Похоже, все сильно встревожены.

— Это все семафорные дела — ответил Председатель Неопределенных Наук — Никогда не доверял этим штукам. Бедняга Коллабоун. Честный парень, в своем роде. Хороший человек, но с прыщами. И, похоже, он теперь торчит тут как прыщ на ровном месте, вот уж попал в переделку…

Да уж, переделка была что надо. Отдаленс Коллабоун открывал и закрывал рот по ту сторону стекла, как рыба на берегу.

Прямо пред ним Наверн Чудакулли весь покраснел от гнева, это был его старый испытанный способ справляться с большинством проблем.

— … извините, сэр, но здесь так написано, и вы сами просили меня прочесть это — протестовал Коллабоун — оно так продолжается и дальше…

— Именно это тебе вручили семафорщики? — требовательно спросил Архиканцлер — ты уверен?

— Да, сэр. Они странно на меня посмотрели, но это, несомненно, оно. Да зачем мне выдумывать что-то, Архиканцлер? Я ведь провожу большую часть времени в баке, сэр. Скучном, скучном одиноком баке с устрицами, сэр.

— Ни слова больше — закричал Зеленомяс — Я запрещаю!

У него за спиной мистер Мускат поперхнулся и забрызгал несколько гостей.

— Извините? Вы запрещаете, сэр? — переспросил Чудакулли, в ярости оборачиваясь к нему — Сэр, я Декан этого колледжа! И мне никто, сэр, не будет указывать, что делать в моем университете! Если здесь что и будет запрещено, то я сделаю это! Спасибо! Продолжайте, мистер Коллабоун!

— Э, э, э… — задыхался Коллабоун, мечтавший умереть прямо сейчас.

— Я сказал, продолжайте!

— Э, э… да… "Нет безопасности. Нет чести. Только деньги. Все становится деньгами и деньги становятся всем. Деньги обращались с нами, как с бездушными вещами, и мы умирали…"

— Тут что, законы не действуют? Это же злостная клевета! — крикнул Спрятли — Это какой-то трюк!

— Чей трюк, сэр? — проревел Чудакулли — Вы что, утверждаете, что мистер Коллабоун, молодой человек великой честности, который делает великолепную работу со змеями…

— …устрицами… — пробормотал Помыслер Стиббонс.

— …устрицами, шутит с нами шутки? Да как вы смеете, сэр! Продолжайте, мистер Коллабоун!

— Я, я, я…

— Это приказ, доктор Коллабоун [11]!

— Э… "Механизмы башен "Великого Пути" смазывались кровью, кровью лояльных добровольцев, которые своими жизнями платили за преступную глупость Совета Директоров…"

Снова поднялся шум. Мокрист заметил, как взгляд лорда Витинари, пересек комнату. Он не успел спрятаться. Взгляд Патриция прошел прямо сквозь него, устремляясь кто знает, куда. Бровь вопросительно приподнялась. Мокрист огляделся, высматривая Позолота.

Его не было.

В омнископе нос мистера Коллабоуна блестел, как бекон. Он боролся с собой, ронял страницы, чувствовал себя не в своей тарелке, но продолжал читать с мрачным упорством человека, который мог потратить целый день, глядя на устрицу.

— …не более чем попытка очернить наши добрые имена перед лицом целого города! — протестовал Спрятли.

— "…не беспокоясь о страшной цене. Что мы можем сказать о людях, послуживших причиной всего этого, сидящих в комфорте вокруг своего стола и убивающих нас при помощи бездушных цифр? Эти…"

— Я засужу Университет! Я засужу Университет! — кричал Зеленомяс.

Он схватил стул и швырнул его в омнископ. Не долетев до стекла, стул превратился в маленькую стайку голубей, немедленно впавших в панику и взмывших под потолок.

— О, пожалуйста, подайте в суд на Университет! — взревел Чудакулли — У нас полный пруд бывших людей, пытавшихся засудить Университет…

— Тишина — сказал Витинари.

Слово прозвучало не очень громко, но произвело эффект наподобие капли чернил, упавшей в стакан с чистой водой. Слово как будто выпустило завитки и усики, которые протянулись повсюду. Оно задушило шум.

Конечно, всегда найдется кто-нибудь, кто не обратит на происходящее внимания.

— И более того — продолжал Спрятли, в своем маленьком мирке праведного возмущения не заметивший наступившей тишины — совершенно ясно, что…

— Мне нужна тишина — объявил Витинари.

Спрятли замолк на полуслове, огляделся и сник. Воцарилась тишина.

— Очень хорошо — тихо сказал Витинари.

Он кивнул коммандеру Ваймсу из Стражи, который прошептал что-то своему человеку, тот кивнул и сквозь толпу направился к двери.


  151