8 
Этот благословенный мир практически свободен от честных людей, за то он чудесно полон людьми, которые верят, что могут отличить честного человека от мошенника.
Он похлопал себя по карману куртки. Конечно, тюремщики утащили его карту, видимо в тот момент, когда он был очень занят, изображая труп. Это была хорошая карта и нет сомнений, что, изучая ее, мистер Уилкинсон с приятелями приобретут массу познаний в криптографии, географии и обманной картографии. Хотя они, конечно же, так и не смогут определить с ее помощью местонахождение эквивалента 150 000 анк-морпоркских долларов в различных валютах, потому что эта карта была полной и абсолютной выдумкой. Тем не менее, Мокрист внутренне наслаждался приятным теплым чувством, при мысли, что они, благодаря ему, на некоторое время станут обладателями величайшего сокровища, каковое есть Надежда.
По мнению Мокриста, человек, который не в состоянии просто запомнить, где он спрятал клад, вполне заслуживает того чтобы лишиться его. Хотя ему самому следовало пока держаться от клада подальше, лучше подумать о том, что впереди…
Мокрист даже не побеспокоился узнать название следующего городка. В нем была гостиница, и этого достаточно. Он снял номер с видом на заброшенную аллею, проверил, легко ли открывается окно, плотно поужинал и рано отправился спать.
"Вцелом, неплохо" — подумал он. Еще утром он был на настоящем эшафоте с настоящей петлей вокруг своей настоящей шеи, а вечером он уже снова в деле. Все что оставалось сейчас предпринять, так это снова отрастить бороду и держать подальше от Анк-Морпорка ближайшие шесть месяцев. А может, и трех будет достаточно.
У Мокриста был талант. Кроме того он приобрел множество полезных навыков, которые стали практически его второй натурой. Он научился быть обаятельным, но что-то в его генетике делало его незаметным. Его талант позволял ему оставаться практически невидимкой даже перед лицом целой толпы. Люди всегда затруднялись описать его внешность. Он был… он был «примерно». Ему было примрно двадцать лет, или примерно тридцать. В рапортах Старжи по всему континенту он был описан, о! как человек ростом примерно шесть футов два дюйма или пять футов девять дюймов, с волосами всех оттенков от шатена до блондина, а все его лицо представляло собой полное отсутствие особых примет. Он был примерно… средний. Что люди запоминали — так это всякие декоративные штучки, вроде очков или усов, у него всегда был с собой изрядный запас и того, и другого. Кроме того, они запоминали имена и манеры. Их у него были сотни.
А, и еще: они запоминали, что были гораздо богаче до встречи с ним.
В три часа ночи дверь номера резко открыли. Очень резко: обломки дерева забарабанили по стене. Но Мокрист успел выскочить из кровати и нырнуть в окно раньше, чем первый из них упал на пол. Это был рефлекс, размышлений тут не требовалось. Ну и кроме того, перед сном он убедился, что под окном стоит огромная бочка с водой, которая должна была смягчить его падение.
Теперь ее здесь небыло.
Но кто бы ни похитил эту бочку, он оставил на месте землю, на которой она стояла, так что смягчать падение пришлось об нее, ценой поврежденного колена.
Постанывая от боли, он поднялся на ноги, и запрыгал по аллее на одной ноге, опираясь на стену. Конюшни располагались за гостиницей; все что ему было сейчас нужно, это как-то взобраться на лошадь, любую лошадь…
— Мистер Губвиг? — проревел большой голос.
О боги, это тролль, это звучит как тролль, и к тому же очень большой, он и не знал, что они есть здесь, вдали от больших городов…
— Вам Не Сбежать И Не Скрыться, Мистер Губвиг!
Постой, постой, он же не называл своего настоящего имени никому в этом городе? Но эти мысли просто промелькнули в подсознании. За ним кто-то гонится, значит, ему нужно бежать. Или прыгать.
Добравшись до ворот конюшни, он рискнул оглянуться. В его комнате были видны красные отсветы. Они же не собираются спалить всю эту несчастную гостиницу из-за нескольких долларов? Что за глупость! Все же знают, что если тебе всучили хорошую подделку, нужно как можно скорее продать ее другому дурачку, разве нет? Некоторые люди безнадежно тупы.
Его лошадь была в конюшне одна и кажется не испытала восторга, увидев его. Он умудрился взнуздать ее, прыгая на одной ножке. Возиться с седлом вообще не имело смысла. Он умел ездить без седла. Проклятье, однажды ему пришлось скакать и без штанов тоже, но, к счастью, смола и перья помогли ему тогда накрепко приклеиться к лошади. Он был просто чемпионом мира по скоростному покиданию городов.
8 
