ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  131  

В зале стоял шум, поскольку члены семьи, по-настоящему не общавшиеся друг с другом вот уже несколько лет, обменивались новостями и сплетнями. Олбан сидел с Лией и Энди, Кори и ее семьей. Он узнал, как дела у Кори — она работала теперь в компьютерной фирме «Эппл» и взахлеб превозносила последние разработки, но не имела права раскрывать их содержание, — а потом втянул в разговор ее мужа Дейва, химика-технолога; этот неплохой, в сущности, парень был, к сожалению, отягощен неисчерпаемым запасом историй о лакокрасочных материалах, колерах и растворителях.

— Не сказал ли я тебе, часом, что-нибудь неприятное, а? На прошлой неделе, когда мы говорили об Ирэн, — уточнил Энди, потянувшись к Олбану своим бокалом. — Знаешь, когда я выпью, мне лучше помалкивать. Потом мучаюсь, что сказал не то. Это мой бич.

— Нет, что ты, — ответил Олбан. — К тому же я сам затронул эту тему. Думаю, без бутылки нам было бы не разобраться.

— Боже упаси беседовать о сокровенном на трезвую голову, — печально сказал Энди и вздохнул. — А я все равно беспокоюсь, не обидел ли хорошего человека.

— Папа, не стоит забивать себе голову такими вещами.

— Ну не знаю, — пробормотал Энди с сомнением.

— Помнишь, как я вернулся из своей кругосветки? Примерно за неделю до того, как начались занятия в универе. Мы с тобой сидели в саду. Маялись от жары. Пили коктейль «Пиммз», и я упомянул встречу с Блейком в Гонконге и его слова: «Метить надо высоко. Будь эгоистом».

— Что-то припоминаю, — сказал Энди, кивнув.

— У нас с тобой зашел разговор о том, что некоторые люди эгоистичны, некоторые нет, одни придерживаются правых убеждений, другие — левых. Ты сказал, что это зависит от воображения. У консерваторов его обычно немного, поэтому им трудно представить, каково приходится людям, не похожим на них. Они могут сопереживать лишь себе подобным: людям того же пола, того же возраста, того же класса, того же гольф-клуба или нации, расы и так далее. Либералы более сочувственно относятся к другим, как бы сильно те от них ни отличались. Все дело в воображении: сочувствие и воображение — это почти одно и то же, поэтому художники, люди творческих профессий почти всегда склонны к либерализму и тяготеют к левому крылу. Люди расчетливые — деловые люди — не обладают такого рода воображением: у них все направлено на поиск коммерческих возможностей, выявление ниш на рынке, отыскание слабых сторон у конкурентов. Таковы Блейк и Уин, а также многие другие наши родственники. Такова их природа.

— Неужели я действительно столько наговорил? — хмурясь, спросил Энди.

— Более того — мне это пошло на пользу, помогло уяснить массу тонкостей, над которыми я давно ломал голову; но потом ты чуть ли не полчаса извинялся и уверял меня, что не хотел критиковать семью. Я чуть не забыл, о чем у нас шла речь.

— Ну извини, — пожав плечами, усмехнулся Энди. — Извини за извинения.

Олбан улыбнулся и покачал головой.

— Ладно, — сказал Энди. — Возвращаясь к Берил: ты узнал что-нибудь еще?

Он отпил из своего стакана.

— Нет, — сказал Олбан, — не узнал. — Он посмотрел в сторону стола, за которым сидела Уин с тетей Кэтлин, дядей Кеннардом, двумя руководителями «Спрейнта» и их помощниками. — Думаю, можно спросить у бабушки.

Энди кашлянул:

— Извини. Да, наверное, можно.

— Она ведь была тогда в Лондоне. Видимо, ей что-то известно.

— Да, тебе действительно стоит ее расспросить. Только в эти выходные у нее мысли другим заняты. Как и у всех.

— Ничего, я уже с ней разговаривал. Не на эту тему, правда.

— Я цветы привез, — тихо сообщил Энди, слегка отворачиваясь от Лии.

— Цветы? — переспросил Олбан.

— Для Ирэн, — объяснил Энди почти шепотом. — Отнесу к месту ее гибели. Наверное, завтра утром; разбросаю над водой. Ты как считаешь? Не хочешь пойти со мной?

У Олбана едва не вырвалось: «Делать мне больше нечего, кроме как идти к месту ее гибели, что с тобой, что без тебя, Энди; будь оно проклято, это место».

Вместо этого он, естественно, сказал:

— Да, конечно, Энди. Может быть, после завтрака?

— Это правильно, — негромко сказал Энди, похлопав Олбана по плечу. — Это правильно.


— Ну, мистер, молитесь лучше, чтобы Бога на вас не было!

Олбан вытаращил глаза.

— Что-что? — не понял он.

Каким-то образом после обеда он ввязался в теологический диспут с этим субъектом по имени Энтони К. Фромлакс, вице-президентом по слияниям и приобретениям корпорации «Спрейнт инкорпорейтед», учрежденной в соответствии с законодательством штата Делавер Соединенных Штатов Америки. Само определение их спора как теологического было, можно сказать, высокопарным преувеличением, так как на деле они просто разошлись по вопросу существования Бога, пантеонов и так называемых верховных существ как таковых. Тони Фромлакс, высокий, гибкий, спортивный парень примерно одного возраста с Олбаном, смотрел на мир широко раскрытыми глазами, горевшими энтузиазмом. Стильная стрижка укротила его непослушные от природы светлые волосы. Помимо магистерской степени по менеджменту у него был диплом физика, а потому Олбан, которого представила гостю сама Уин, питал слабую надежду на то, что этот американец не станет трендеть, как «родился заново». Это оказалось — по иронии судьбы — праведным заблуждением.

  131