52 
Она закрыла глаза, чтобы не видеть это обвиняющее выражение лица, и вспомнила день, когда поцеловала зимового. Она почувствовала смесь ужаса, плохого предчувствия, и, несмотря на снег и лед, странное тепло. А сам поцелуй был легким словно падение шелкового платка на ковер. После чего она впитала все солнечное тепло и передала его через губы, растопив зимового. Лед в пламя. Пламя в лед. Она всегда умело обращалась с огнем. Он был ее другом. Зимовой конечно же не умер.
С тех пор были другие зимы, но уже не такие суровые. Ни разу больше. И это был не просто поцелуй.
Она сделала то, что нужно и в подходящий момент. Так было нужно. Почему именно она? Потому что это была ее вина. Она не послушалась мисс Тенету и присоединилась к танцу, который не был обычным танцем, а был сменой времен года.
И она с ужасом задумалась. Когда же это кончится? Ты совершаешь одну глупость, и потом пытаешься ее исправить, а когда исправляешь, что-то другое идет не так. И когда это кончится?
Миссис Прост зачаровано наблюдала за ней.
— Все, что сделала, просто станцевала, — сказала Тиффани.
Миссис Прост положила руку на ее плечо.
— Дорогуша, думаю, придется станцевать вновь. Могу я по этому поводу предложить тебе, Тиффани Болит, сделать кое-что разумное?
— Да.
— Прислушайся к моему совету, — сказала миссис Прост. — Обычно я не разбрасываюсь бесплатными советами, но иногда дешевле действовать превентивно, как в случае с тем хулиганом, собиравшемся бросить камнем в окно. Так что я в хорошем настроении для добрых дел. Есть одна дама, которая, я просто в этом уверена, будет рада с тобой побеседовать. Она живет в городе, но как бы ты ни пыталась ее отыскать, ты ее не найдешь. Она сама тебя моментально разыщет. Так вот совет, когда это случится, выслушай очень внимательно все, что она тебе скажет.
— Так как же мне ее отыскать? — переспросила Тиффани.
— Ты увлеклась самокопанием и совсем меня не слушала, — ответила миссис Прост. — Она сама тебя найдет. И ты поймешь, когда это произойдет. Ах, да, — она сунула руку в карман и достала оттуда небольшую круглую жестяную баночку, которую открыла, поддев черным ногтем. Воздух тут же стал колючим. — Нюхнем? — спросила она, протянув ее Тиффани. — Мерзкая, конечно, привычка, зато прочищает трубы и помогает думать.
Она взяла щепотку темного табака и высыпала на тыльную сторону ладони, откуда втянула носом, сопровождая звуком, похожим на хрюканье, только в обратную сторону. Старушка закашлялась, проморгалась раз, другой и сказала:
— Да, но конечно «бурый призрак» не всем нравится, но полагаю, они считают его частью ужасного ведьмовского образа. Кстати, думаю, нам скоро подадут ужин.
— Они еще и собираются нас кормить? — спросила Тиффани.
— О да, очень прилично, хотя вино в прошлый раз, на мой взгляд, было не очень.
— Но мы же в тюрьме.
— Нет, дорогуша, мы в камере в полицейском участке. И хотя никто в этом не признается, нас заперли для нашей же безопасности. Понимаешь, других запирают снаружи, и хотя порой полиция поступает глупо, но она не может всем добавить ума. Им известно, что ведьмы нужны. Что нужен кто-то не обличенный официальными должностями, кто отличал бы правильное и неправильное, и когда правильное оказывается неправильным, и наоборот. Миру нужны такие люди, которые могут действовать на грани. Ему нужны те, кто может справляться с шишками, с неудобствами и мелкими проблемами. В конце концов, практически все мы люди, практически все время. И практически каждое полнолуние капитан Ангва приходит ко мне за снадобьем от чумки.
Снова появилась табакерка.
Спустя какое-то время Тиффани произнесла:
— Но ведь чумка — собачья болезнь.
— Или вервольфов.
— Ох. А я-то думала, что в ней странного?
— Учти, что она сдерживает себя, — сказала миссис Прост. — Она делит спальню с капитаном Моркоу и никого не кусает, хотя, если подумать, возможно она кусает капитана Моркоу, но, уверена ты согласишься со мной, меньше знаешь, крепче спишь. Иногда то, что разрешено не является правильным, и порой только ведьма умеет распознать разницу. Иногда копы тоже могут, если это правильные копы. Умным людям это известно. Дуракам нет. Но проблема в том, что дураки могут быть оч-очень умными. И да, кстати, твои шумные маленькие приятели свалили.
— Да, — ответила Тиффани. — Я знаю.
— Разве не позор, учитывая что они клялись страже остаться? — Миссис Прост видимо нравилось сохранять гадкую репутацию.
52 
