Особенно,... 
62 
– Какая ты горячая! – продолжала Лезбет. – Щеки так и полыхают. У тебя, случайно, не лихорадка?
Остра, услышав это, тихонько хихикнула.
– А это что? – в голосе Лезбет послышалось удивление. Она на шаг отступила от Энни. – Да у тебя платье под ночной рубашкой! В такой-то час! Ты только что выходила, сознайся!
– Прошу тебя, Лезбет, не говори ни о чем Фастии. И матушке тоже. Я правда не делала ничего плохого, – умоляюще затараторила Энни.
– Мне не придется ничего им говорить. Фастия сама все увидит. Она сейчас придет.
– Прямо сейчас?
– Конечно. А ты что, решила, что она доверила мне свои обязанности?
– Но у меня есть хоть немного времени?
– Фастия допивает вино. Когда я уходила, она успела осушить свой бокал примерно наполовину. Я попросила у нее позволения несколько минут побыть с тобой наедине.
– Хвала всем святым. Надеюсь, она немного помедлит. Пожалуйста, помоги мне снять это проклятое платье.
Лезбет попыталась придать своему лицу суровое выражение, потом не выдержала и расхохоталась.
– Хорошо. Остра, принеси влажное полотенце. Надо обтереть ей лицо.
– Слушаюсь, герцогиня.
Через мгновение платье было снято, и Лезбет принялась расшнуровывать корсет Энни. Наконец тело девушки получило вожделенную свободу, и она испустила вздох облегчения.
– По-моему, корсет у тебя слишком тугой, – заметила Лезбет и неожиданно спросила: – Так кто он? Тот, к кому ты бегала на свидание?
Энни казалось, на щеках у нее вспыхнуло по факелу.
– Я не могу сказать этого, – потупившись, пробормотала она. – Никому, даже тебе.
– Ага. Видно, он не слишком знатного происхождения. Неужели конюший?
– Нет, что ты. Он благородный рыцарь. Но не из тех, кто может понравиться матушке.
– Значит, я была права. Он не богат и не слишком знатен. Не таись, Энни, расскажи мне о нем. Ты же знаешь, я никогда тебя не выдам. К тому же я тоже хочу открыть тебе один секрет. Очень, очень важный.
– Ну… – Энни прикусила губу. – Его зовут Родерик Данмрог.
– А, так он принадлежит к семейству Данмрогов? Да, теперь я понимаю, ситуация не из легких.
– Но почему? – спросила Энни, ощущая, как нижняя юбка прилипает к ее покрытой потом коже.
– Все это связано с политикой. В жилах представителей рода Данмрог течет кровь Рейксбургов.
– Ну и что из этого? Война с Рейксбургами закончилась сто лет назад.
– Ох, Энни, милая, как ты еще молода и наивна. Все не так просто, как тебе кажется. На самом деле война с Рейксбургами никогда не закончится. Утратив трон, они только и думают о том, чтобы вернуть его.
– Но при чем тут Родерик? Он ведь не принадлежит к семейству Рейксбургов, – возразила Энни.
– Нет, милая, – продолжала Лезбет, вытирая влажным полотенцем лицо и шею Энни. – Но пятьдесят лет назад Данмроги стали союзниками одного из Рейксбургов, претендующего на трон. Правда, они не выступили на его стороне с оружием в руках и поэтому сохранили свои владения. Но, так или иначе, в Комвене они оказали ему поддержку. И с того времени на их имя легло пятно.
– Это несправедливо!
– Согласна с тобой, дорогая. Но лучше мы поговорим об этом позднее. Перемени рубашку и надень халат.
Энни подбежала к гардеробу, скинула влажную рубашку и надела свежую.
– Ты так хорошо разбираешься в политике, Лезбет, – сказала она, накидывая расшитый халат. – Где ты этому выучилась?
– Я же провела два года в Виргенье. У наших родственников, что там живут, только одно развлечение – говорить о политике.
– Наверное, это ужасно скучно.
– Не так уж и скучно, когда привыкнешь.
Энни опустилась на край кровати.
– Ты ведь никому не расскажешь о Родерике, Лезбет? Даже если это связано с политикой?
Лезбет рассмеялась, поцеловала Энни в лоб и крепко сжала ее руку.
– Я не думаю, что твой Родерик как-то связан с политикой, милая. Уверена, он такой же, как ты, – молодой и глупый.
– Не такой уж он молодой. Между прочим, он твой ровесник. Ему уже девятнадцать.
– А мне целых двадцать, птичка моя, – улыбнулась Лезбет и откинула с лица Энни вьющуюся рыжую прядь. – Кстати, мой тебе совет: когда сюда явится твоя старшая сестра, старайся не поворачиваться к ней левой щекой.
– А что такое?
– Твой Родерик оставил след, вот здесь, прямо под ухом. Думаю, даже Фастия догадается, что это такое.
– Спасибо…
– Я буду расчесывать тебе волосы, как делала перед тем, как вошла герцогиня Лезбет, – предложила Остра. – Под локонами ничего не будет заметно.
62 
