Последние отзывы

  129  

Из тени вынырнуло знакомое безмятежное лицо. Человек посмотрел на Сола, потом оглядел пустынный лагерь и удовлетворенно кивнул.

— Держи, — сказал Дядя Америка, сунул ему в руки пистолет Мигеля и дернул указательным пальцем, как будто нажал на курок. — Пафф!

Пока они спускались вниз по склону, Сол начал дрожать. Затем в какой-то момент они остановились, и Дядя Америка тихо свистнул. Он постояли и подождали в полной тишине. Потом появились трое andartes. Дядя Америка вынул нож, велел Солу показать пистолет, и они пошли дальше уже впятером. Откуда-то снизу и сзади донесся звук пулеметной очереди, но очень издалека.

На берегу, в том месте, где лагуна глубже всего уходила в сушу, собралось человек двадцать-тридцать andartes. Пахло горелым. Сол сел на землю и обнял колени руками. У него за спиной еще одна группа партизан оборудовала пулеметное гнездо у входа в ущелье, которое все казалось вырезанным из единого куска известняка. Лунный свет здесь был ярче — или казался таковым, отражаясь от белого камня. Он спросил себя: что здесь должно произойти? Пулемет выдал очередь, послышались нестройные одобрительные крики. От группы людей отделился Дядя Америка и пошел в его сторону.

— Где? — спросил Сол и указал рукой сначала в сторону ущелья, потом на ту сторону лагуны.

Ему было холодно, и одновременно он весь был в поту. Холод — это горы; пот — Калидон. Он начал проваливаться.

Дядя Америка радостно закивал головой.

— Мы нашли Эберхардта, — сказал он и отвернулся, чтобы помахать кому-то рукой.

Мимо пошли люди, в пределы видимости медленно вкатился маленький грузовичок с разбитым лобовым стеклом. Дядя Америка заставил Сола встать, и они вдвоем пошли к толпе партизан, собравшейся у задней части автомобиля.

Сол услышал громкий звук удара и — снова крики, на сей раз более продолжительные и сильные. Чуть дальше по дороге лежал на боку грузовик. Партизаны пытались столкнуть его с дороги. Задняя часть машины была искорежена; обугленные обломки разбросаны вокруг по земле. Запах гари шел именно оттуда. Еще одна группа собралась у небольшой груды мятого металла, которая до недавнего времени, видимо, была легковым автомобилем. Кругом лежали еще какие-то, менее различимые предметы, земля была изрыта воронками не то от снарядов, не то от разорвавшихся мин. У края дороги в рядок были выложены человеческие тела.

Возле трупов стоял Геракс. Свою длинноствольную винтовку он держал обеими руками, так что ствол ходил над ними из стороны в сторону. Когда подошел Дядя Америка, он поднял голову; его голубые глаза скользнули по Солу, и тому показалось, что он уловил на лице старика мимолетный отблеск раскаяния. Но луна светила тускло, да и голубой цвет глаз он, вероятнее всего, запомнил с прошлого раза. Вепрь умер не здесь, подумал Сол. Не здесь, да, собственно, еще и не умер. А где же Фиелла?

Геракс и Дядя Америка вполголоса перебросились парой слов. Сол стал смотреть на мертвых. Они были в серой немецкой полевой форме или в гражданской одежде и зеленых повязках греческого батальона безопасности. Вокруг трупа, положенного отдельно от всех остальных, собралось довольно много andartes. Люди подходили, протискивались между плечами и спинами тихо переговаривающихся между собой товарищей, смотрели вниз. Пока Сол ждал своей очереди, он услышал ее имя — один партизан произнес его, обращаясь к другому, другой в ответ кивнул головой. Фиелла? Фиелла. Партизан, стоявший прямо перед Солом, отступил в сторону, и Сол увидел лежащее на земле тело высокого человека лет пятидесяти, с редеющими волосами, одетого в полный парадный мундир. На теле не было видно ни единой царапины. Не хватало только фуражки. Сол почувствовал, как ему на плечо опустилась рука. Откуда-то сбоку появился Дядя Америка. Он тоже посмотрел вниз, на мертвого, потом провел большим пальцем себе по горлу, от уха до уха, и ухмыльнулся.

— Фиелла, — сказал Дядя Америка. И указал на труп. — Эберхардт.

Сол заглянул мертвому в лицо и покачал головой:

— Это не Эберхардт.

В предутреннем тусклом свете озеро казалось сплошным слюдяным полем. Грузовик вырулил из леса, в который нырнул, едва выбравшись из сумеречного ущелья, и по короткому крутому подъему взобрался на дорогу, которая жалась поближе к береговой линии. Лагерь выглядел отсюда как система блокгаузов, до странного логичная по сравнению с искривленной линией берега и с горами, на фоне которых она стояла. По мере того как грузовик и едущие в нем люди приближались к лагерю, первые солнечные лучи начали подсвечивать верхушки самых высоких гор.

  129