Особенно,... 
22 
– Оставайся в постели. Я не посещал разных там кулинарных школ, поэтому просто открою мясные консервы.
Пока он возился с банкой, вытаскивая из нее ветчину, Трэлла подняла с пола мужскую рубашку, надела ее, закатав длинные рукава. Алан приготовил целую тарелку сандвичей.
Ели молча. Трэлле с трудом верилось, что последние несколько часов ее жизни не были сном. Но новое ощущение своего тела, которое испытывало непривычную томительную усталость одновременно с каким-то внутренним трепетом, убеждало в том, что она не грезит.
Когда покончили с едой, Алан убрал со стола, а Трэлла застелила постель. Она взбивала подушки и неожиданно почувствовала руки Алана на своих бедрах.
– Плохо без электричества – нечем заняться после наступления темноты.
Трэлла выпрямилась, прижав подушку к груди. Она ощутила тепло мужских рук через ткань рубашки и вдруг вспомнила, что та надета на голое тело.
– Зимой с электричеством веселей.…
– Ни телевизора, ни радио нет. – Угадав мысли девушки, Алан скользнул руками под полы рубашки.
– Мы могли бы… почитать. – Она чувствовала шершавые ладони на своей нежной коже.
– Могли бы, но я уже перечитал все, что нашел здесь. – Алан терся губами о ее ухо, вызывая приятную дрожь в теле.
– Но я… я не читала.
– К тому же мы не можем расходовать топливо без особой нужды. Еще неизвестно, сколько времени нам придется пробыть здесь. – Алан нежно покусывал мочку ее уха, и Трэлла ощутила, как внизу живота начинает разливаться жаркая нега.
– Да, мы можем пробыть здесь довольно долго, – промямлила девушка, едва дыша.
– Мне кажется, что нам все-таки надо найти какое-нибудь занятие.
– Есть идеи на этот счет?
– Одна-две, – ответил Алан, касаясь губами шеи девушки.
Трэлла запустила пальцы в волосы Алана и притянула голову к губам. Сердце застучало чаще и громче, дыхание сбилось и стало прерывистым, тело задрожало от возбуждения. Она удивленно взглянула на мужчину, когда его пальцы легли на ее руки. Он смотрел на нее своими великолепными голубыми глазами. Лицо напряженно застыло.
– Что случилось?
– Я забылся. – Алан с трудом выдавливал из себя слова. – Мы слишком торопимся. Я имею в виду – слишком для тебя. Не хочу причинять тебе боль.
Если учесть, что она уже сделала с ним первые интимные шаги и надеялась снова повторить их, то с ее стороны было просто смешно чувствовать себя неловко. Тем не менее девушка ощущала, как густой румянец заливает ей щеки. Очевидно, нужно время, чтобы привыкнуть к близости с мужчиной.
– Ты не сделаешь мне больно, – сказала она.
– Ты уверена?
– Послушай. – Трэлла высвободила руку и опустила к застежке на джинсах. – Давай делать это постепенно, и, если мне станет больно, я тут же закричу. – Легкий треск открывшейся молнии как бы подтвердил ее слова. Глаза Алана заволокло темной пеленой. Как это возможно, чтобы он так сильно, нестерпимо и так быстро снова захотел ее?
– Трэй…
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты болтаешь слишком много? – Она обняла его за шею свободной рукой и притянула к себе.
Алан решил не спорить…
Они лежали на старенькой кровати. Изящное женское тело, полное приятной истомы, приникло к Алану. Она перебирала пальцами влажные завитки волос на его груди, наслаждаясь близостью с любимым мужчиной.
– Скажи, почему так случилось? – пророкотал голос Алана около ее уха. – И почему именно я?
– Это же естественно, – медленно произнесла она.
– Естественно? – Трэлла поняла, что от нее требуется не односложный ответ, а объяснение. – Ты до сих пор хранила невинность и вдруг отдалась мне, потому что сочла это естественным?
Да потому, что я люблю тебя, хотелось крикнуть ей. Но Алан еще не готов к такому ответу.
Момент для признания в любви еще не наступил, и вообще она не представляла, как сможет открыть ему свои чувства.
– Ты же знаешь меня, я действую под влиянием импульса, – сказала она непринужденно.
Алан нахмурился. Вряд ли названная причина, по которой она-де выбрала его в качестве первого любовника, достаточно убедительна. Она сочла это естественным и действует под влиянием импульса! Нет, это не устраивало Алана. А что бы удовлетворило его?
– Да какое это имеет значение! – прервала его мысли Трэлла.
И он решил, что действительно не имеет. Они были любовниками, и не стоило лгать самому себе, притворяться, сожалеть о случившемся. Ведь признал уже себя – к своему удовлетворению – ее первым и единственным любовником. И, пожалуй, лучше пока ни о чем не думать.
22 
