82 
Опершись на выставленную вперед ногу, я вырвала нож из раны и отступила назад, разворачиваясь и создавая пространство для выпада, мгновенного и смертоносного. Бешено ревущий ветер заставлял щуриться, сужая поле зрения, и поднимал дыбом волосы, но это не имело значения: чтобы видеть бесов, я могла обойтись без обычного зрения. Они представляли собой выделяющиеся на общем силовом фоне пятна сверкающей черноты, в которых смешались целеустремленность и угроза. Я и себя перестала воспринимать физически в ясном свете того, что Йедо называл «бессознательным сознанием», зато движения мои обрели быстроту и четкость, каких я никогда не достигала и в моей человеческой жизни, и потом - до сего момента.
«Враг исчезает, Данио-сан. Ты сражаешься только с собой».
Совершив прыжок с разворотом, я согнула колени и резко выбросила одну ногу вперед, влепив каблуком в морду очередного беса. Он приложился головой к раскаленной крыше поезда с таким звуком, будто лопнул переспелый арбуз. Безусловно, это было приятно. Еще приятней было одним взмахом отсечь твари руку. Приземлившись, я тут же подпрыгнула снова, уловив ритм скоростного движения состава и бесшабашно вплетая в него собственные движения.
«Лихо, Дэнни. Все равно что гонять на сликборде!»
Поток безудержной энергии, устремлявшейся из ножа вверх по моей руке, казался почти естественным. Разлетался в стороны пепел, из демонской плоти вытягивалась жизненная сила, а откуда-то со стороны доносился странный голос - хихикающий фальцет, высокий, звонкий, как звон бьющегося стекла в пустой комнате после полуночи. Оказывается, так звучал мой собственный безумный смех. Я смеялась, в то время как они вконец обезумели, то ли от моего вида, то ли от солнечного света, и яростно рвались ко мне целой стаей, клацая когтями и острыми зубами, с пеной у рта.
Я все еще смеялась, когда Маккинли снова схватил меня сзади за портупею. На один головокружительный миг поезд остановился, и я поняла, что происходит, когда крыша ушла из-под наших ног и мы повисли в воздухе.
И вовремя - поезд устремился вниз по отвесному, почти вертикальному склону, чтобы нырнуть под землю в тоннель. Мы уже находились в свободном падении, когда один из бесов неожиданно совершил мощный прыжок, норовя вцепиться слюнявой пастью мне в горло.
Упала я тяжело, и опять при падении из моих легких выбило весь воздух. В правой ноге что-то хрустнуло, четкую картину происходящего смазала внезапная острая боль.
Маккинли ругался низким, хриплым, сдавленным голосом. Волосы, от ветра сбившиеся в спутанный клубок, падали мне на глаза. Я перевернулась на бок, судорожно пытаясь вдохнуть воздух и вскрикнуть. И тут грузовая капсула, на крышу которой мы приземлились, подскочила, поскольку гироскопические приборы управления отреагировали на неожиданное изменение веса. Бесу не повезло: перехватить меня он не успел и исчез в зоне пониженного давления позади мчавшегося объекта.
Я застонала. Боль накладывалась на гнев, обостряя его, - так слабый слух обостряет обоняние, преобразуя его в другой вид понимания происходящего.
«Sekhmet sa ' es».
Слова рождались у меня в мозгу, но на языке словно превращались в комья горячей крови с медным привкусом.
«Может быть, хоть это выбьет из меня дурь, пока я опять не почувствовала себя человеком?»
- Никогда больше так не делай! - выкрикнул наконец Маккинли. - Я же пытаюсь тебя спасти!
«Но ты не в форме для схватки с этими ребятами, приятель».
Мое правое бедро обжигало болью, что свидетельствовало об активной регенерации поврежденной кости. Процесс поддерживался ускоренным демонским обменом веществ, поглощавшим уйму энергии. Жар оттягивался от кожи, и я, естественно, стала мерзнуть. Тем более что мы мчались на крыше капсулы и нас опять обдувало ветром.
Под нами и над нами проносился Каракас, башни небоскребов пронзали жаркую дымку неба, укореняясь внизу, где у их подножий кишмя кишели толпы.
Внешняя энергия поглаживала мою кожу, окутывала ауру, словно пар.
«Так-то лучше. Так уже можно действовать».
Я откашлялась, сглотнула полный рот чего-то слишком теплого и тошнотворно скользкого и осмотрела свою правую ногу. Болела она сильно, но заживала быстро. Я приподнялась на четвереньки, и тут грузовик опять тряхануло так, что задрожали зажатые в обеих ладонях клинки. Нож издал низкий удовлетворенный звук, неожиданно вызвавший у меня рвотный порыв.
82 
