очень нудно 
72 
Отталкиваясь от фактов своей личной судьбы, обильно используя эпизоды собственной биографии, Колетт создала произведение большой обобщающей силы о человеческих страстях, о смятении и тревогах женской души в сложных жизненных обстоятельствах. Спасение героиня романа, как и автор, видит только в соприкосновении с живым миром «земли и её чудесами», с прекрасной природой и с великолепными, мудрыми в своих инстинктах животными. Только это общение отогревает и спасает человека, по мнению Колетт.
Роман «Странница» – фактически первое зрелое произведение сложившегося мастера. Колетт теперь полностью освободилась от влияния Вилли с его поверхностным, чисто меркантильным подходом к художественной продукции, выработала собственную, только ей присущую манеру письма – умение писать просто, точно и поэтично. Со времени публикации этого романа в критике возобладало мнение, что язык Колетт – богатый, яркий, сочный – принадлежит к лучшим образцам французской прозы.
Этот роман будет дважды экранизирован – в 1917 и в 1931 годах, – а в 1923 году по нему будет поставлен спектакль.
После «Странницы» Колетт стала известным автором, и её привлекла к сотрудничеству одна из ведущих газет Франции, «Матэн». Ей поручили вести еженедельную рубрику, названную «Сказки тысячи и одного утра», где она могла печатать всё что захочет: рассказы о животных, зарисовки из быта актёров, воспоминания (в духе её «женского лирического очерка»), что она охотно принялась выполнять. И эти публикации имели большой успех.
Теперь она располагала двумя постоянными источниками дохода: во-первых, работой в мюзик-холле, где она за четыре года стала уже вполне профессиональной актрисой, и, во-вторых, регулярными еженедельными гонорарами за её «Сказки» в газете «Матэн». Поэтому с 1910 по 1913 годы она не пишет книг. Но на это были также причины, связанные с её личной жизнью.
2 декабря 1910 года она познакомилась с главным редактором газеты «Матэн» бароном Анри де Жувенелем (1876–1935). И произошло то, чего она так боялась: она безоглядно, бездумно влюбилась, забыв все свои соображения, которые она вложила в уста героини романа «Странница». Он тоже полюбил её, хотя и был моложе на три года, но Колетт трудно было дать её 37 лет – она выглядела юной и привлекательной.
Их любовная связь далась им непросто.
Барон Анри де Жувенель принадлежал к древнему знатному роду, который со временем разорился. Во владении семейства сохранился только родовой замок Кастель-Новель на юге Франции. Кроме жалованья редактора газеты, других источников доходов у барона не было, зато у него было довольно сложное семейное положение.
Красивый, обаятельный мужчина, яркий, талантливый оратор и блестящий журналист, он привлекал внимание женщин. Его первой женой стала Клэр Боасс – дочь богатого еврея-промышленника и владельца газет Альфреда Боасса. В 1903 году у них родился сын Бертран, и вскоре они развелись. Анри де Жувенель стал жить с яркой, красивой женщиной по имени Ирэн де Коммэнж. Она была замужем за психически больным человеком который находился в клинике, что делало невозможным развод с ним. Ирэн поселилась в доме Анри де Жувенеля, считая его своим мужем, и в 1906 году родила от него сына Рено. Ирэн де Коммэнж отличалась бешеным нравом и яростным темпераментом. Узнав, что её любовник (фактически муж) изменяет ей с Колетт, она объявила, что убьёт её. И все знали, что она на это способна. Перепуганные любовники какое-то время скрывались в Швейцарии, а вернувшись в Париж, Колетт поселилась в отеле, где её охраняли специально нанятые бароном люди.
Ей пришлось также укрываться и от разъярённого Огюста Эрио. и от гнева Мисси, которые чувствовали, что теряют Колетт, и пытались этому противиться.
В конце концов Мисси и Колетт расстаются навсегда. Мисси очень огорчена, но не отбирает подаренный дом в Розвене (только вывозит оттуда всю мебель). А что касается Огюста Эрио, то он объединился для совместных действий с Ирэн де Коммэнж и так увлёкся этим объединением, что летом 1911 года увёз разгневанную «пантеру» (так называла её Колетт) на своей яхте отдыхать, где они утешили друг друга.
Любопытно, что новую любовь Колетт не одобрила её мать (Сидо), как, кстати сказать, и её занятие журналистикой.
Она считала, что на писание газетных очерков дочь лишь разменивает свой талант, а любовь, целиком её захватившая, отвлечёт её от литературы. По мнению Сидо, лучше бы она выбрала Огюста Эрио, он не мешал бы ей писать.
72 
