59 
– Я, наверное, вовсе не умею любить.
Джеффри отчетливо услышал в ее голосе горечь, и его сердце дрогнуло от жалости.
– Глупости! – воскликнул он, желая подбодрить ее.
– Раньше я и знать не желала, какая она на вкус – ваша любовь, – продолжила Франсина, будто не услышав его. – А потом вдруг... – Она взглянула ему в глаза – так решительно и отважно, будто бросала вызов. – Потом вдруг увидела, как ты смотришь на свою Роберту, и мир, что казался столь незыблемым и надежным, вдруг покачнулся...
Джеффри едва не раскрыл рот. Он в жизни не говорил Франсине, что та служащая гостиницы – ответственная за связи с общественностью – и есть его Роберта.
– Как только Фрэнк сказал мне, что залы демонстрирует в этой гостинице Роберта Лоуренс, я сразу обратила внимание на имя, – принялась объяснять Франсина, увидев, что он онемел от изумления. – Мне стало интересно. Конечно, Роберт на свете много, но мне подсказало шестое чувство: это она, та самая. Потому-то я и уговорила тебя поехать со мной. Когда ты взглянул на нее и я увидела в твоем взгляде столько всего – предельную радость, восторг, какого не дают ни дорогие вещи, ни аристократическое общество, и вместе с тем недоумение, отчаяние и тоску, – я больше ни секунды не сомневалась.
– Но ты даже не намекнула, что догадалась. – Джеффри смотрел на нее во все глаза.
– Не видела в этом смысла, – с грустью сказала Франсина. – Знаешь, мы потом встретились с Робертой еще раз. Я старалась держаться как всегда, а когда речь вдруг зашла о счастье, заявила, будто предпочитаю, чтобы все шло как по нотам. Она ужасно разволновалась.
Джеффри вспомнил беседу в Гайд-парке, и все стало на свои места.
– Признаюсь честно: Роберта мне понравилась, – медленно, словно через силу произнесла Франсина. – Я даже завидую вам.
Джеффри провел рукой по волосам, взъерошивая челку.
– Чему же тут завидовать? Я понятия не имею, где сейчас Роберта. Из гостиницы она уволилась. Теперь ясно почему – из-за меня. Если взглянуть на всю эту историю ее глазами, с ума можно сойти. – Он ударил по столу кулаком. – Я должен ее разыскать. Хотя бы для того, чтобы все объяснить.
– Конечно, должен. – Франсина кивнула. – И отыщешь. Когда встретитесь, скажи ей... я не хотела ее тогда обижать.
Внезапно разозлившись на собственное бездействие, Джеффри выложил на стол деньги за кофе и тотчас встал.
– Может, сначала остынешь, отдохнешь? – предложила Франсина. – Сегодня столько всего случилось – ты взвинчен, в голове наверняка туман.
– Нет. Я и так потерял слишком много времени. – Джеффри уже сделал шаг к выходу, но приостановился и повернул голову.
Франсина держала обеими руками чашку с нетронутым кофе и как будто собиралась просидеть в этом не отличавшемся ни изысканностью обстановки, ни гламурной публикой кафе до самой ночи.
– Франсина! – сказал Джеффри, и она перевела на него задумчивый взгляд. – Ты обязательно встретишь любовь, только жди ее и живи, как велит тебе сердце!
...Он вспомнил, что не поздравил родителей даже на словах, когда уже держал в руке билет на самолет. До вылета оставалось два с лишним часа – спешить было некуда.
– Ну как там дела? – грубовато, но с тревогой спросил он, когда из телефонной трубки прозвучал голос матери.
– Вэлари напичкали успокоительными. Часа три назад она уснула и пока не просыпалась. У меня до сих пор голова идет кругом, но съехались гости и надо улыбаться. – Лилиан вздохнула. – Ты где? Когда тебя ждать?
Джеффри усмехнулся.
– Когда ждать – не имею понятия. Я в аэропорту.
– Летишь к ней? – несмело полюбопытствовала мать. – К своей девочке?
– Увы, по милости моей драгоценной тетушки она не моя! – резко и зло ответил Джеффри. – Да, я к ней.
– Ну и правильно, – торопливо и без тени обиды произнесла мать. – Дай бог, все у вас наладится. А Вэлари... Да, она обошлась с тобой безжалостно, но очень раскаивается. Говорит, жила все это время, будто в непроглядном тумане...
– Про Вэлари я пока не желаю слышать, – прервал ее Джеффри.
– Да, – покорно согласилась мать.
У Джеффри дрогнуло сердце. Зря он казнит и родителей – кто-кто, а они ни капли не виноваты в его бедах.
– Мама, – мягче и тише произнес он. – Ты уж прости, что я устроил скандал в такой день. Иначе не мог.
– Я все понимаю, сынок, – устало и с любовью ответила мать.
– Поздравляю вас. Жаль, что по телефону и так неторжественно.
– Спасибо. И не извиняйся. Я буду молиться за тебя, сынок. За вас.
59 
