42 
Об этих словах нового президента США немедленно доложили Хрущёву. Тот только криво усмехнулся. Разумеется, призыв остался без ответа.
2
23 марта 1961 года во время тренировки погиб космонавт Валентин Бондаренко. Парню было всего 23 года. Об этом, понятно, пресса не сообщала. В это время был назначен окончательный срок первого полета человека в космос — апрель 1961 года.
3
Юрия Алексеевича упаковали в скафандр. Шлем белый, космический комбез оранжевый, ботинки черные. Красота.
На произведение искусства после его завершения всегда со стороны глянуть надо. Авось в последний момент подметишь какое упущение.
Осмотрели человека: красавец! Ну, все. Готов. Лети!
— Стой! — кричит главный конструктор Королёв. — Стой.
— Что не так, Сергей Палыч?
— Нельзя в таком виде человека в космос отправлять!
— Почему нельзя?
— Да вы на него полюбуйтесь! На кого похож?
— Как на кого? На первого космонавта планеты Земля!
— Хренушки! Года не прошло, как наши славные зенитчики первой ракетой сшибли американский разведывательный самолет U-2. Летчика-шпиона Пауэрса поймали, судили и посадили. Так вот, нашего первого в мире космонавта в его оранжевом наряде от американского летчика-шпиона не отличишь. Приземлится на парашюте, а пьяные мужики в патриотическом экстазе его на вилы поднимут.
— Ух ты. И вправду. Надо срочно звезду красную на шлем присобачить.
— Как ты ее присобачишь?
— Нарисовать!
— Художника! Художника сюда!
Ну где вы на космодроме перед полетом человека в космос, перед самым первым полетом в мире, прямо перед стартом, когда все уже готово, художника сыщете? Нет там места художникам!
Но у нас умеют. Когда захотят.
Тут же художника чуть ли не за волосья притащили: вот он, поганец, в каптерке грелся!
Окинул Сергей Палыч художника оценивающим взглядом: плюгавый какой-то. Ну, уж ладно. Какой есть.
— Краски где?
— Вот они!
— Кисти?
— С собой.
— Вот и давай, прямо на шлеме, прямо сейчас намалюй звезду! Да поскорей, человеку к звездам лететь пора.
— Не буду.
— Чего «не буду»?
— Рисовать не буду.
— Я тебе дам: не буду!! Я тебе покажу Кузькину мать! Почему не будешь?
— Человек в космос летит. Самый первый! Фотографией его веками и тысячелетиями потомки на всех континентах любоваться будут. И на его скафандре — кривая звезда! Не может художник вот так без трафарета прямо на шлеме, который уже на человека надет и потому шевелится, четко звезду нарисовать. Не может!
— Да. Дела.
— А если написать Сэ-Сэ-Сэр?
— Пиши!
4
Тому, кто страдает клаустрофобией, в космонавты лучше не записываться.
Старшего лейтенанта Гагарина спеленали в катапультируемом сидении, словно мумию дохлого фараона. Заточили, словно в узилище, в несокрушимый шар, заперли, — не выбраться. В этом положении ждать, пока завершится подготовка к пуску. Если грохнет — то все. А грохнуть очень даже может. Еще не прошло и полгода с того момента, как прямо тут рядом, на 41-й площадке, 24 октября 1960 года за 13 минут до первого старта сгорело наше новейшее межконтинентальное баллистическое Изделие 8К64.
Есть о чем подумать старшему лейтенанту. Главный конструктор Королёв уже запустил в космос семь точно таких шаров, но без человека на борту.
Первый корабль выполнил программу полета, но вместо спуска на землю ушел вверх — на более высокую орбиту. Если это случится сегодня, то смерть в ледяной пустоте будет долгой и мучительной. На этот случай у Гагарина — ПМ, пистолет Макарова.
Второй корабль, с двумя собаками вместо одного человека, грохнул на взлете. На 41-й секунде полета. Это лучший вариант. Тут мгновенная смерть без мучений.
Третий слетал в космос и благополучно вернулся. Пассажиры — две собаки. Белка и Стрелка.
Четвертый с двумя собаками взорвался на 115-й секунде полета.
Пятый взлетел почти в космос, но на орбиту не вышел. Приземлился совсем не там, где надо. Катапульта не сработала. Собаки перенесли чудовищные нагрузки и жесткое приземление. Но чудом остались живы. Человек при таких нагрузках и при таком приземлении выжить не смог бы.
Шестой с манекеном по имени Иван Иванович и собакой Чернушкой прилетел без проблем. Иван Иванович был катапультирован на заданной высоте. Парашют завис на дереве, напугав три соседние деревни: опять американского шпиона сбили, на дереве висит, не трепыхается! А конструкторам ясно, что был бы Иваныч живым, а не опилками набитым, то сманеврировал бы в воздухе, на дереве не повис бы, и все было бы прекрасно.
42 
