109 
– Не могу, – подумав, ответила она.
– Я тоже. И, тем не менее, они у меня есть. Поженились почти шестьдесят лет назад и до сих пор любят друг друга. Теперь они живут в коттедже на холме, к западу отсюда. Мне сказали, что, когда дети выросли и обзавелись собственными семьями, они не захотели жить в большом доме и оставили его Синеад.
Он сделал паузу. Ева тоже молчала и ждала продолжения.
– И представь себе, они ничего не хотят от меня! – Все еще удивляясь этому, Рорк разломил ржаной тост надвое. – Я такого не ждал. Думал, они скажут: «Ты человек богатый, а теперь мы одна семья, так поделись с родней». Или: «Ты перед нами в долгу за то, что так долго отсутствовал». Или еще хлеще: «Какого черта ты сюда явился, сын убийцы?» Я ждал этого и понял бы их. Но они твердили только одно: «Вот он, сын нашей Сиобан. Как мы рады тебя видеть!» – Он покачал головой и положил тост. – Что ты об этом думаешь?
– Не знаю. Я не знаю, что делать и как вести себя, когда меня любят. В таких ситуациях я теряюсь и чувствую себя дура дурой.
– Мы к этому не привыкли, правда? – Он накрыл руку Евы ладонью и погладил, словно ему было необходимо ощутить прикосновение ее кожи. – Двое отверженных… Если ты наелась, то пойдем. Я хочу тебе кое-что показать.
– Даже объелась. – Ева отодвинула тарелку. – Этой еды хватило бы, чтобы накормить половину обитателей нью-йоркских трущоб.
– Нужно прогуляться, чтобы потратить лишние калории, – сказал Рорк и взял ее за руку.
– Я не пойду к коровам! На такие жертвы моя любовь не способна.
– Пусть коровы занимаются своими делами.
– Какими делами?.. Нет, и знать не хочу! – заявила Ева, выйдя вслед за Рорком на крыльцо. – Страшно представить… А это что? – спросила она, показав пальцем.
– Эта машина называется трактор.
– А зачем этот малый ездит на нем вокруг коров? У них что, нет дистанционного управления?
Рорк расхохотался.
– Смеешься? Это меня радует. Но тут больше коров, чем людей. А вдруг коровам надоест пастись, и они подумают: «Э, мы сами хотим ездить на тракторе, жить в доме и носить одежду». Что тогда?
– Когда мы вернемся домой, напомни, чтобы я нашел в библиотеке книгу «Животноводческая ферма» и дал тебе почитать… Ну, вот мы и пришли. – Он снова взял Еву за руку, чтобы явственнее ощутить ее близость. – Они посадили это дерево в ее честь. В честь моей матери.
Ева посмотрела на пышную листву, крепкий ствол и узловатые сучья.
– Красивое дерево.
– В глубине души они знали, что Сиобан мертва. Потеряна для них. Но доказательств не было. Дядю Неда чуть не убили, когда он пытался найти ее и меня. Им пришлось отказаться от этой мысли. И тогда они посадили это дерево. Они не хотели ставить ей крест – просто посадили вишню, которая цветет каждую весну.
Ева снова посмотрела на дерево, и у нее сжалось сердце.
– Вчера вечером я была на похоронах одной из жертв. По долгу службы я часто присутствую на таких церемониях. Цветы, музыка, тела, выставленные на всеобщее обозрение… Наверно, людям нужен этот ритуал. Но мне он всегда казался странным. То, что сделали твои родственники, правильнее.
Рорк внимательно посмотрел на нее:
– Ты находишь?
– Конечно. Тела закапывают или сжигают, а посаженное тобой дерево растет и живет. Это что-то значит.
– Я не помню ее. Я чуть с ума не сошел, пытаясь вспомнить хоть что-то. Любую мелочь. Мне было бы легче. Но я не могу. А это дерево… Оно успокаивает меня лучше, чем каменный памятник. Если на свете существует такая вещь, как небеса обетованные, то она знает, что я здесь. Что ты здесь со мной. И этого достаточно.
Когда они вернулись в дом, Синеад убирала со стола. Рорк подошел к тетке и положил руку на ее плечо.
– Еве нужно вернуться. Я полечу с ней.
– Конечно. – Она похлопала его по руке. – Что ж, тогда ступай наверх и собирай вещи. Я минутку побуду с твоей женой, если она не возражает.
Застигнутая врасплох Ева сунула руки в карманы:
– Нет проблем.
– Я действительно вернусь через минуту.
Оставшись с Синеад один на один, Ева мучительно пыталась найти нужные слова.
– Гм-м… Для него очень много значит, что вы позволили ему остаться.
– А для меня и всех нас очень много значит, что он прилетел, хоть и ненадолго. Ему было трудно приехать и рассказать нам то, что он узнал.
– Рорк привык к трудностям.
– Я так и поняла. Судя по всему, ты тоже привыкла к ним. – Синеад вытерла руки полотенцем и отложила его. – До твоего появления я следила за Рорком из окна и пыталась запомнить его. Делала фотографии в уме, если так можно выразиться. Фотографии, которыми я могла бы поделиться с Сиобан… Я часто мысленно разговариваю с ней, – объяснила Синеад, увидев недоумевающий взгляд Евы. – А когда никого нет рядом, даже вслух. Так вот, я никогда не забуду, как изменилось его лицо, когда он увидел тебя. До сих пор я не видела ничего подобного. Я была рада за него, потому что он ребенок моей сестры, хотя и взрослый мужчина. Я желаю ему счастья. Кажется, и ты тоже.
109 
