Особенно,... 
89 
Сейчас она всего лишь отняла у него пакет, сунула в рот еще одно печенье и поздравила себя с поразительным самообладанием.
— Идем, я тебе кое-что покажу, — бросил он, выходя из кухни. — Захвати печенье.
Ей не хотелось идти с ним, находиться рядом посреди ночи, когда он практически голый, а его запах кружит ей голову. Но, сделав ставку на свое поразительное самообладание, Колли все-таки последовала за ним в его комнату.
Джейк соорудил себе импровизированный стол из листа фанеры, лежащего на козлах. Другой лист фанеры, поставленный вертикально, служил ему стендом для фотографий, этюдов и карт. Бросив беглый взгляд на стенд, Колли убедилась: по крайней мере в том, что касается работы, ход его мыслей знаком ей не хуже, чем ее собственный. Но ее внимание привлек рисунок на столе, расправленный при помощи пустой бутылки из-под пива и куска кварца.
На основе их рабочей сетки, разбившей участок на квадраты, а также сделанной ими схемы вертикального среза и географической карты Джейк нарисовал деревню на бумаге цветными карандашами.
Знакомое шоссе исчезло, поле стало шире, многочисленные деревья росли по обоим берегам ручья. Вокруг предполагаемых границ кладбища он воздвиг низкую каменную стенку. В западной части деревни сгрудились хижины, в мастерской каменотесов под открытым небом были сложены горками каменные орудия труда. Дальше простиралось зеленевшее всходами поле.
Но больше всего рисунок оживляли люди. Мужчины, женщины, дети, занятые своими повседневными делами. Небольшой отряд охотников направлялся в лес, старик сидел у дверей хижины, молодая девушка протягивала ему неглубокую, выдолбленную из древесины чашу. Женщина кормила грудью ребенка, мужчины занимались изготовлением орудий труда и оружия. Группа детей, сидевших на земле, играла в какую-то игру при помощи прутиков и камешков. Один мальчик лет восьми смеялся, запрокинув голову к небу.
В этой картинке ощущалась атмосфера порядка, человеческого жилья, общины. Джейк обладал поразительным умением видеть человека за обломком глиняной плошки или наконечника копья.
— Неплохо. — Он ничего не ответил, лишь вытащил из пакета еще одно печенье. Она сдалась: — Ну ладно, это грандиозно. Вот такие вещи напоминают нам о том, зачем мы этим занимаемся. Это поможет Лео набрать очки, когда он будет говорить с денежными людьми.
— А что это говорит тебе?
— Мы жили. Мы росли и добывали себе пищу охотой. Мы хоронили наших павших, и мы их не забывали. Не забывайте нас.
Джейк провел пальцем по ее руке от плеча вниз.
— Ты намного меня опередила в чтении лекций.
— А я хотела бы уметь так рисовать.
— Ты тоже неплохо рисуешь.
— Ну… может быть. Но в сравнении с тобой я полное дерьмо. — Она вскинула на него взгляд. — Мне это не нравится.
Когда он коснулся ее волос, она отодвинулась. Потом открыла скользящую дверь, приподняла москитную сетку и выскользнула на веранду.
Листва деревьев серебрилась в лунном свете. До нее доносилось журчание ручья и пение цикад. Теплый воздух был мягок и тих. Колли услыхала шаги Джейка у себя за спиной. Она положила руки на перила.
— Тебе когда-нибудь случалось… Когда работаешь на площадке, особенно когда сосредоточишься… как будто ты там один… Понимаешь?
— Понимаю.
— Ты чувствуешь этих людей? Ты их… слышишь?
— Разумеется.
Она засмеялась, тряхнула волосами.
— Разумеется? Я чувствую себя такой счастливой, когда у меня это получается, как будто мне сделали подарок. А потом, когда это проходит, хожу как пьяная. А поскольку я не люблю ходить как пьяная, я никогда никому об этом не рассказывала.
— Ты не любишь попадать в глупое положение, это точно.
— Потому что я женщина. Кто бы что ни говорил, женщины в нашем деле всегда остаются в меньшинстве. А уж если женщина на раскопках позволит себе заговорить о том, что она слышит шепот мертвых, мужчины просто перестанут с ней считаться.
— Я так не думаю. — Он опять коснулся ее волос. — Я всегда с тобой считался.
— Ну, ты другое дело. Ты же хотел со мной спать.
— Хотел. — Он провел губами по ее шее. — Хочу. Но твой ум волновал меня не меньше, чем тело. Я всегда уважал твою работу, Колли. Все тебя уважают.
Он никогда ничего такого раньше не говорил. Его слова согрели ее.
— Все равно я не хочу рисковать. Лучше казаться умной, практичной и трезвомыслящей.
— Это безопаснее.
— Как скажешь. Ты был моей единственной глупостью. И вот смотри, чем это кончилось.
89 
