Глава 9

Ева нашла Фини и Рорка в лаборатории Электронного отдела. Они стояли там, засунув руки в карманы, и разглядывали экран с таким выражением лица, которое она порой видела у мужчин, когда они изучают двигатели или другие устройства.

Сложно было найти двух других столь же внешне непохожих друг на друга людей, особенно учитывая то, что Фини был почти на голову ниже Рорка, даже несмотря на непослушную копну рыжих с проседью волос. Фини, как всегда, сутулился и был одет в помятую одежду. И Рорк, хоть и снял пиджак от костюма и закатал рукава своей ослепительно белой рубашки, разительно не походил на своего напарника.

Но Ева знала, что когда дело касалось хода их мыслей, то он часто совпадал, особенно, если они были связаны с работой электронных устройств. «Фанатики, рожденные одной материнской платой», — подумала она.

И Еве было совсем нетрудно признать, что она очень обрадовалась, увидев их. После столкновения с Дорианом, пробудившим в ней демонов из ее прошлого, Ева испытала огромное облегчение, глядя на этих двух мужчин, ставших неотъемлемой частью её жизни.

Ева вошла в лабораторию.

— Ну как, вам удалось очистить разговор от помех?

Фини обернулся, его лицо было угрюмым, а глаза — усталыми. Рорк направился к ней, глядя на Еву ярко-голубыми глазами. Внутри нее словно что-то затрепетало, но это было приятно, и она улыбнулась.

Рорк склонил голову на бок.

— Лейтенант?

— Нет, ничего, — ответила она и подумала: «Кому понадобятся распятия и святая вода для борьбы с монстрами, когда есть двое таких мужчин?» Дориан никогда не сможет понять эти сильные и столь прекрасные человеческие чувства, как любовь и дружба. Её отец так и не смог этого сделать.

— Итак. — Ева подошла к ним и, чтобы отвлечься, засунула руки в карманы, копируя их позу. — Что у нас есть?

— Хорошая новость, — начал Фини, — мы очистили запись от помех. А плохая — его почти не видно.

— Мне много и не надо, — ответила Ева.

— Того, что мы сумели сделать, будет недостаточно. Компьютер, показать очищенную запись.

— Выполняю….

Ева внимательно наблюдала за лицом Аллессерии. Сейчас оно было показано в мельчайших деталях, также, как и ночь, окружавшая её, а голос женщины был отчетливо слышен. Ее освещал луч света от уличного фонаря. Движения — все, кроме быстрой ходьбы — были замедленными.

Затем раздался звук, похожий на свист воздуха или на шелест ткани на ветру. Ева смотрела, как рука в перчатке проскользнула между устройством связи и лицом жертвы. Жертву подняли вверх, а в ее глазах отразилась смесь боли и ужаса. А затем несколько образов сменили друг друга, пока устройство падало: небо, улица, тротуар. А потом экран заволокла темнота.

— Черт, — прокомментировала Ева, а её скрытые в карманах руки сжались в кулаки. — Сможем что-нибудь рассмотреть, если увеличить масштаб и замедлить скорость прокрутки записи?

— Мы можем увеличить изображение настолько, что ты без труда пересчитаешь стежки на шве ее перчатки, — ответил Фини. — Можем использовать программу масштабирования и дать тебе размер перчатки. Можем указать примерный рост нападавшего исходя из размера кисти его руки и угла, под которым он держал руку. Но мы не можем вытащить на экран то, чего там нет. Есть, правда, обрывок аудиозаписи, но не знаю насколько это важно.

Фини вновь повернулся к компьютеру, внес какие-то настройки и включил запись.

Сначала Ева слышала только тишину.

— Мы удалили её голос, звук её шагов, — объяснил Рорк, — звуки окружающего города. Сейчас…

Ева услышала. Ззвук шагов по тротуару, очень тихое шуршание, а затем звук, который Ева определила как бег, за которым последовал прыжок или толчок. Выдох, напоминавший смешок, который раздался в тот момент, когда появилась рука и схватила горло Аллессерии. А когда образы закружились и потухли, раздалось одно слово. «Ты».

— Этого недостаточно для определения голоса, — пояснил Фини. — Мы не сможем использовать это в качестве улики в суде, даже если у нас будет совпадение хотя бы в одном слоге.

— Ему этого знать не обязательно. — Ева, прищурившись, посмотрела на экран. — Может быть того, что у нас есть, будет достаточно, чтобы напугать его и заставить думать, будто у нас нечто большее.

  36