.
Очередная сказка о Золушке 
148 
— Мне очень жаль, Клер!
— Жаль? Я думаю, ты никогда не считалась с ним… или со мной, да с кем угодно, кроме себя! Ты ведь не собиралась замуж за Эдварда, а потом вдруг решила, что тебе этого хочется и сделала широкий жест, ведь верно? Эдвард был изуродован, не мог передвигаться и ты решила продемонстрировать всем свое благородство!
— Все было не так!
— Я знаю, как это было! Ты считала, что Питер Лэнсдон ухаживает за тобой, думая, что все мужчины должны влюбляться только в тебя. А когда выяснилось, что он собирается жениться на Амарилис, это оказалось для тебя ударом, и ты решила: «Ну и ладно, а я возьму Эдварда!» Так ты и поступила, а потом устала от своего мужа, верно? Это я могла бы посвятить свою жизнь уходу за ним, а ты завела себе любовника, лихого сэра Джейка!
— Ты ничего не поняла, Клер!
— Я все поняла! Неужели ты считаешь, что я слепа? Я знаю, что происходит, и у меня есть доказательства!
Я уставилась на нее, а она рассмеялась:
— Ведь Джейк писал тебе, не так ли? У меня есть два письма, написанные им тебе! Не думаю, что ты снова сумеешь устранить меня, ведь есть вещественные доказательства! Я покажу всем эти письма! Вы оба, ты и сэр Джейк, были возле Эдварда в ту ночь. Он или ты? Кто из вас сделал это? Возможно, ты, перед тем как пожелать мужу спокойной ночи? Ты сама дала ему яд, не так ли? Можно лишь гадать о том, кто из вас двоих влил в стакан смертельную дозу, но дала Эдварду ее ты!
— Клер, Клер, что ты говоришь?
— Ты и твой любовник убили Эдварда!
— Это неправда, я бы ни за что…
— Неужели? А кто же держал любовника под крышей его дома?
— Ты очень многого не знаешь!
— Знаю достаточно много, и не воображай, что я буду стоять и смотреть, как ты будешь открещиваться от всего! Я собираюсь отдать письма следствию, это — прямые доказательства!
— Это ничего не доказывает!
— Это доказывает, что два человека в этом доме желали смерти Эдварда. Оба оставались с покойным наедине в эту ночь и у обоих была возможность влить в воду смертельную дозу!
— Клер, это безумие!
— А мне кажется весьма убедительным!
С этими словами она вышла. Я легла ничком. Значит, у Клер были мои письма, и она собиралась предать их огласке? Письма докажут, что у нас с Джейком был мотив для убийства. Никогда я не решилась бы сделать плохо Эдварду, а Джейк?..
Всю ночь я не могла сомкнуть глаз.
Утром я встала спозаранку. Отправившись в конюшню, оседлала лошадь. Мне нужно было выбраться из дому, побыть в одиночестве и подумать. Я поехала к морю и проскакала галопом по краю прибоя, но впервые это не доставило мне удовольствия. В голове билась одна-единственная мысль: письма у Клер, это она украла их! Мои предположения сбылись.
С Джейком я пока не хотела встречаться: я слишком боялась того, что могло выясниться. Был лишь один человек в моей жизни, к которому я могла обратиться в такую минуту, — моя мать. Я повернулась и поехала в Эверсли.
Увидев меня, мать ничуть не удивилась. Я сказала:
— Мне нужно немедленно поговорить с тобой… наедине.
— Конечно, — согласилась она.
Мать провела меня в небольшую гостиную. Захлопнув дверь, она сказала:
— Сюда никто не войдет!
И я рассказала ей обо всем: что Джейк и я были любовниками, об угрызениях совести, мучившими меня, и о моем стремлении не причинить боли Эдварду.
Мать понимающе кивала:
— Это естественно, Джессика! Тебя нельзя судить слишком строго!
Но когда я упомянула о письмах, присланных мне Джейком и украденных Клер, она нахмурилась.
— Из писем ясно, что мы — любовники! Что Джейк беспокоится и хочет, чтобы я уехала с ним. Клер угрожает использовать письма против меня!
Мать молчала. Видно было, что она очень расстроена.
— Боюсь, — заключила я, — что складывается впечатление: либо Джейк, либо я… или мы вместе… планировали убийство Эдварда!
— Эти письма не должны никому попасть в руки! — заявила мать.
— Клер всегда ненавидела меня: она любила Эдварда и надеялась выйти за него замуж. Возможно, если бы не я, ей удалось бы это. Клер не могла простить мне этого, и теперь у нее появилась возможность…
— Это надо предотвратить! Мы должны получить эти письма до того, как начнется расследование! — твердо заявила мать.
— Клер ни за что не отдаст их!
И мать произнесла слова, которые часто говорила в прошлом и над которыми я смеялась:
148 
