66 
— Что это значит? — спросила его Лидия.
— Что именно?
— Айвенго.
— Это имя мужчины.
— О, — выдохнула она, касаясь пальцами кожаного переплета книги. — А женщины замешаны в этой истории?
— Две. Ровена и Ребекка.
— Что же с ними случилось?
Росс взглянул на ее заинтересованное лицо и ответил так, как обычно Виктория отвечала ему:
— Прочитай и узнаешь сама.
Она не могла не принять вызов, брошенный ей Россом. Уинстону Хиллу вряд ли удалось бы добиться от нее большего своими мягкими уговорами. Лидия гордо вздернула подбородок.
— Хорошо. Если какое-то слово или еще что мне будет непонятно, ты мне поможешь?
Он кивнул.
И вот весь остаток дня он терпеливо слушал, как она, спотыкаясь, справилась с первыми двумя страницами. Когда они поставили свой фургон в общий круг на ночь, оба изрядно устали, но Лидия была довольна своим достижением.
Ма зашла ее навестить и покормила Ли, а Лидия почистила картошку и поставила на огонь жаркое из кроликов. Прибежал, запыхавшись, Бубба.
— Россу нужны гвозди для подков. Он сказал, что мешок гвоздей где-то в фургоне.
— Сейчас посмотрю. — Лидия направилась к фургону. Когда она принесла гвозди, Ма обратилась к сыну:
— Ты поди помоги отцу, а гвозди пусть отнесет Лидия.
Бубба остался недоволен новым заданием. Ему хотелось подольше остаться с Россом. Но спорить с Ма не приходилось, особенно после того, как она застала его с Присциллой.
— Хорошо, — буркнул он, направляясь к фургону Лэнгстонов.
— Я сама закончу кормление Ли, ведь вам надо позаботиться об обеде для своей семьи, — слабо возразила Лидия, хотя ее сердце забилось сильнее после предложения Ма. Они с Россом так мало бывали наедине. Он всегда располагался на отдых в лагере уже после того, как она спала глубоким сном. А утром он снова был на ногах раньше всех и занимался лошадьми, когда она просыпалась, кормила Ли и готовила завтрак. Она уже начала думать, что ему неприятно быть рядом с ней, особенно в сближающей тесноте фургона.
— Сегодня ужин готовит Анабет. А я лучше присмотрю за Ли, чем гнуть спину у костра. Так что иди, — сказала Ма.
Лидия пригладила волосы и сняла фартук. Эти жесты, выдававшие желание выглядеть получше, заставили Ма улыбнуться про себя, провожая глазами молодую женщину, направившуюся к ночному загону для лошадей. Все обитатели каравана воспринимали теперь Лидию как миссис Коулмэн, к ней так и обращались, причем весьма вежливо.
Росс был один в загоне: все уже вернулись в свои фургоны. Когда она его обнаружила, он стоял возле одной из своих кобыл и что-то тихо говорил ей. Он был без шляпы, и предзакатное солнце блестело на его черных волосах. Его грубоватая мужественность полностью гармонировала с окружающим лесом.
Лидия так была поглощена зрелищем того, как его руки гладили бока кобылы, что не заметила булыжника на пути. Она споткнулась и упала на колени, рассыпав гвозди. Смущенная, кляня себя за неловкость, она бросилась собирать гвозди. Но, едва протянув руки к земле, она услышала звук, заставивший ее оцепенеть. Гремучая змея свернулась кольцами как раз возле того булыжника, о который она споткнулась.
Крик Лидии разорвал вечернюю тишину, женщина рванулась назад. Ожидая боли от змеиного укуса, она повернула голову, чтобы в последний раз посмотреть на Росса.
Услышав ее крик, он бросился наземь, выхватил пистолет и дважды перевернулся по земле — все это почти одновременно. Затем, практически не целясь, выстрелил. Лидия вновь вскрикнула, увидев, как пуля из пистолета Росса мгновенно отделила голову змеи от туловища, которое, извиваясь, задергалось в сантиметрах от ее ног, постепенно замирая.
Застывшая в ужасе, широко открытыми глазами она глядела на Росса. Он выстрелил молниеносно и так инстинктивно, как змея бросается на все, что движется. И Лидия не знала, что ее ужаснуло сильнее.
Безмолвная, недвижимая, испуганная, она наблюдала, как он поднялся с земли и направился к ней. Этот человек может быть таким же опасным и несущим смерть, как змея.
— Лидия, она тебя не укусила? — Вопрос с трудом прорвался сквозь горло, схваченное спазмом. Лицо его напряглось в ожидании ответа.
Новое превращение. Из убийцы он превратился в утешителя. Нагрузка на нервы Лидии была слишком велика.
— Да, все хорошо, — сказала Лидия. Ее била дрожь.
Потом она бросилась к нему на грудь, обняла его плечи и заплакала. Он тоже обнял ее, крепко прижимая ее маленькое тело к своему большому. Он чувствовал, как вздымалась ее грудь, и еще теснее прижал ее к себе, как бы стремясь вобрать в себя весь ее страх и ужас.
66 
