Особенно,... 
51 
Внезапно он оборвал поцелуй и резко рванул от неё, с закрытыми глазами и сильно сжатыми челюстями. Дыхание со свистом вырывалось между его стиснутых зубов. Вид его, сражающегося за самообладание, доказательство того воздействия, что она оказывала на него, послал примитивную, эротичную дрожь по всему её телу. Вид его, такого возбуждённого, что он испытывал от этого боль, было возбуждающим сверх меры. Это имело такой же эффект на её желание его, как бензин, брызнувший на открытое пламя.
Ей следовало остановить его. Она была не в состоянии остановить его.
Потом он открыл свои глаза, их взгляды столкнулись, и она знала, что он точно знал, что она чувствовала. Потерянная. На краю. Томящаяся. В ужасной нужде. Он склонился, прижавшись к её рту, втягивая её язык глубоко себе в рот.
Маленький судорожный спазм начал трепетать у неё внутри, и с этим пришло смутное напоминание о том, где они находились: в самолёте, с почти сотней людей поблизости!
Боже, что если она кончит?
Боже, что если она закричит, когда кончит?
«П-прекрати…», выдохнула она ему в губы.
«Слишком поздно, милая».
Он интимно вложил свою руку между её ног, через джинсы, настойчиво нажимая основанием ладони на впадинку между её бёдер, и она почти закричала от острого наслаждения, что доставляло ей его прикосновение там, где она испытывала такую пустоту и отчаянную боль. Неровно дыша, он двигал рукой в совершенном ритме, с безошибочностью мастера отыскав её клитор через ткань, используя выступ шагового шва джинсов чтобы создать идеальное трение по нему. О, мужчина знал, как прикасаться к женщине!
«Расслабься, девочка. Дай это мне сейчас».
Его хриплое рычание столкнуло Хло за грань.
Тот звук, который вырвался бы у неё, не сомни он её рот своим, заставил бы её испытывать стыд целую вечность. Разбудил бы весь этот чёртов самолёт. Ей казалось, он мог бы спровоцировать турбулентность.
С заглушёнными криками, Хло взорвалась. Беспомощно, сладостно, безрассудно, затерявшись в наслаждении, с одной из его больших рук на её грудях, с другой между её ног, она полностью потеряла самообладание, содрогаясь под ним, плотно сжимая свои ноги вокруг его руки.
Он вобрал её крики с языком глубоко у неё во рту, приглушая их до тихих хныкающих звуков.
Наслаждение было опустошающим, оно достигло вершины и разлетелось на тысячи мерцающих осколков внутри неё. Всё её тело сотрясалось и - если бы она могла издать хоть звук - она вполне могла бы сделать то, чего боялась, и закричала бы.
Но он вбирал все эти звуки, его горячий язык жадно скользил, глубоко вонзался, похищая её дыхание. Он точно знал, как прикасаться к ней, чтобы продлить её наслаждение, его рука беспрестанно двигалась между её ног, не снижая темпа ни на секунду, и как только её первый оргазм начал утихать, он, как бы запнувшись, перешёл во второй, забросив её обратно за грань самообладания.
Он целовал её, пока отголоски оргазма сотрясали её; и его требовательные поначалу поцелуи постепенно переходили в нежные и медленные, когда её дрожь стала ослабевать. Она припала к нему, не в состоянии двигаться. И хотя у неё был только что просто изумительнейший двойной оргазм, она испытывала боль, горячая и влажная. Она была удовлетворённой и всё же - совсем не удовлетворённой - возможно, только, наконец, полностью пробудившейся. Безвозвратно пробудившейся. О, Боже, что я наделала? Он как наркотик! Прижавшись друг к другу лбами и неровно дыша, они оставались в этом положении долгие минуты. Потом, с неторопливой лаской, он убрал свою руку.
Он оставался неподвижным несколько мгновений, потом она услышала резкий втягивающий вдох и страдальческий стон, когда он потянулся рукой вниз и привёл себя в порядок.
Она сжала руки в кулаки и зажмурила глаза, пытаясь не думать о той части его тела, которую он только что трогал. Ту часть, что она мельком увидела, когда он сбросил своё полотенце, этого было достаточно только для того, чтобы удовлетворить её ненасытную любознательность.
Не удивительно, что Катрин сказала, что умирала без него.
Не могло быть и речи о том, чтобы она позволила такому случиться снова. Если она допустит ещё хоть один поцелуй сегодня, то окажется в его постели. Он был слишком сексуальным; она и так уже далеко зашла в своей безумной влюблённости в него, и единожды окажись она в его постели, её защита с грохотом разлетится, и она потеряет себя.
51 
