37 
– О боже! – только и воскликнула Скай, после чего бросилась в спальню за своими вещами, так ничего ему и не ответив.
Ей потребовалось совсем мало времени, чтобы скинуть майку Тео и одеться.
– Не верю своим глазам! – пробурчал Тео, войдя в спальню и застав Скай уже застегивающей туфли.
– Я должна это сделать, – проговорила она в ответ на прозвучавшее в его голосе обвинение. – Пойми меня, пожалуйста.
– О, я все прекрасно понимаю, – отозвался Тео леденящим кровь голосом. – Но и ты пойми одну вещь. Я даю тебе ровно одну минуту на то, чтобы изменить свое решение. Если ты передумаешь, мы вместе пойдем к моему отцу, и я расскажу ему о том, что произошло, и… скажу, что это я тебя соблазнил.
– Ты можешь так поступить?!
Вот во что ей было весьма трудно поверить!
– Если ты выйдешь через эту дверь одна… то возврата уже не будет. И мы расстанемся с тобой навсегда. Это мое последнее слово. Понятно?
Скай с горечью кивнула, чувствуя, что Тео именно так и поступит. Но у нее не было выхода. Рассказать ему правду она не могла, и поэтому ей нужно уйти… одной.
– Прости, – вырвалось у нее.
На какое-то мгновение Скай показалось, что Тео не даст ей пройти. Он стоял в дверном проеме, одной рукой держась за дверной косяк. Ее сердце замерло, когда их взгляды пересеклись.
Потом Тео опустил руку и даже отодвинулся, освобождая ей дорогу.
– Ты не сможешь вернуться, – тихо повторил он.
Понимая, что ей нечего ему ответить, Скай проскользнула мимо него и, оглядываясь с опаской, помчалась к бассейну, а оттуда в главный дом. Слезы катились у нее из глаз. Едва она успела зайти к себе в комнату, как услышала в холле голос Кирилла.
Глава четырнадцатая
Скай уложила в чемодан последние вещи и вздохнула. Все! Можно спускаться вниз. Слез не осталось, все уже были выплаканы.
Когда она вернется домой, то там будут и слезы, и проблемы, и отчаяние… Ей придется объясняться с отцом, а потом сделать все, что в ее силах, чтобы уберечь мать от волнений. Как это у нее получится, одному богу известно.
Машина, обещанная Кириллом, уже ждала ее у главного входа. Стоявший рядом с ней шофер в форме, в надвинутой по самые глаза фуражке взял у нее из рук чемодан и положил его в багажник машины, после чего дождался, пока она сядет сзади, и захлопнул дверцу. Скай была рада, что он молчал, у нее не было никакого желания разговаривать с кем-либо.
Вообще, погруженная в свои мысли и переживания Скай мало обращала внимания на то, что происходило вокруг. Ей хотелось видеть только одного человека – Тео, но он, скорее всего, спрятался от нее в домике для гостей. После выдвинутого им ультиматума Скай больше его не видела.
И никогда не увидит! Никогда! Скай сидела, выпрямив спину и вцепившись в сумочку: ей нужно быть сильной.
Дорога до аэропорта заняла не очень много времени. Но когда впереди уже показалось знакомое здание, машина вдруг притормозила и свернула к небольшой взлетной площадке, на которой стоял вертолет.
– Что случилось? – вежливо поинтересовалась Скай. – Мне придется идти отсюда до аэропорта пешком?
– Нет. Это совершенно не обязательно, – ответил шофер, поворачиваясь к ней. Это был Тео! – Я довезу тебя до самого трапа, если… если ты решишь, что действительно хочешь уехать.
Скай сначала не могла вымолвить ни слова. Сердце билось так, как будто пыталось выскочить из груди.
– Ты! – в конце концов, вырвалось у нее. Это невозможно!
– Да, любимая, – тихо сказал он, снимая фуражку.
– Что… что ты здесь делаешь?
Вопрос был глупым, но ничего другого Скай спросить не могла.
– Я хотел тебя увидеть.
– Но ты же сказал, что, если я…
– Я знаю. Невероятная глупость с моей стороны. Но в этом и заключается мудрость: все мы совершаем ошибки, надо иметь мужество исправлять их.
– Мне необходимо было поговорить с твоим отцом, – ответила Скай.
– Знаю. Я понял это, когда пришел в себя. Но вначале я был слеп и глух от ярости… – Он виновато вздохнул. – Я ревновал. Ревность заставляет человека совершать нелепые, а порой и безумные поступки.
Скай была шокирована его признанием. Ее глаза широко распахнулись, и она с удивлением смотрела на него.
– Ревновал? – переспросила Скай. – К кому?
– К отцу, – ответил Тео, отстегивая ремень безопасности, чтобы обернуться к женщине лицом. – Черт! Я ревновал тебя ко всем мужчинам, но больше всего к своему отцу.
Он заметил, как в ее глазах на секунду появилось что-то похожее на радость, но потом так же быстро исчезло.
37 
