37 
За машиной шерифа остановился еще один патрульный автомобиль, из него в тяжелой, поскрипывающей полицейской амуниции вышел Холлис.
- С вами все в порядке? - спросил он, взяв меня за плечо.
Он наклонился и заглянул мне в лицо. То, что он увидел, заставило его рассердиться.
- Возле школы я задержал Бриско за превышение скорости. Он так плохо выглядел, что я спросил, что с ним случилось. Он мне все рассказал и не понял, почему я не аплодирую.
Я почувствовала себя старухой. В спортивном костюме, на ветру, я совсем замерзла. Единственным теплым местом в мире было мое плечо под рукой Холлиса.
- Со мной все в порядке, - ровным голосом проговорила я. - Сейчас закончу пробежку и вернусь в мотель.
- Где ваш брат? Может, заехать за ним и привезти сюда?
Неожиданно голова моя стала легкой, как воздушный шар. Я поняла, что это вызвано противоречивыми ощущениями - сначала дикий страх, а потом такое же сильное чувство облегчения заставили меня оцепенеть. К тому же меня поразило, что у Холлиса хватило интуиции предложить то, чего не хотелось больше всего на свете… Но я не собиралась просить его привезти Толливера.
- Я ценю ваше участие, - сказала я очень тихо. - Но сейчас мне нужно бежать.
Не знаю, понял он меня или нет, но, надеюсь, уловил мою искренность. Поскольку мы находились в публичном месте, я его не обняла. Но даже если б мы были одни, не уверена, что я обняла бы его. С трудом растянув губы в улыбке, я пустилась бегом. Бежала я очень медленно, потому что мой организм был полностью сбит с толку: мышцы не знали, охладились они от бездействия или, наоборот, разогрелись от адреналина. Мысли разбегались в разные стороны, однако я сосредоточилась на одном: надо закончить пробежку, чтобы не потерять лицо.
К мотелю я вернулась без приключений, одолев дистанцию, которую сама для себя установила. Я остывала, расхаживая по стоянке возле своего номера, и пыталась стряхнуть с себя остатки страха. Ну что я за дура! Дура, дура!
Появился брат, заканчивавший свою пробежку. Я поспешно подошла к двери и вставила в замок пластиковую карту.
- Ну уж нет! - крикнул он. - Ты останешься здесь.
Черт! Я не обернулась.
Толливер развернул меня за плечо и осмотрел с ног до головы.
- Ты в порядке? - спросил он.
Должно быть, повстречался с кем-то из полицейских.
- Да, - ответила я, стараясь не говорить сердито. - Со мной все хорошо. А кто тебе сказал?
- Я видел Холлиса Бокслейтнера. Так вот где ты была сегодня ночью?
Я кивнула, стараясь не смотреть Толливеру в глаза.
- Нам надо поскорее уехать отсюда, - заявил он. - Хоть бы они нашли того, кто это сделал.
- Может, мне следует посмотреть на тело Хелен? Я бы что-нибудь обнаружила.
- Холлис сказал, что после того, как утром мы уехали от нее, ей позвонили. Пол Эдвардс.
- О чем они говорили?
- Холлис не сказал. Ночью, как я понимаю, он тебе об этом не говорил?
- Нет.
Мое лицо вспыхнуло.
- Но шериф не хочет, чтобы мы уезжали, - сказал Толливер. - Он считает, что мы что-то знаем.
- Мы могли бы попросту взять и уехать. Нет такого закона, который запретил бы нам сделать это.
- Я так не думаю, - произнес Толливер.
Он наконец отпустил мои руки, которые сжимал так крепко, что теперь их защипало, когда к ним снова прилила кровь.
- Ты ведь знаешь: одно плохое слово от силовых структур - и мы потеряем клиентов.
Он был прав. Как-то раз мной остался недоволен шеф полиции. Он был убежден, что мне известно местоположение тела и что я знаю убийцу. Он сделал так, что у меня полгода не было заработка. Тогда нам пришлось туго. Я не хотела, чтобы это повторилось.
- Твой дружок даст нам хорошую характеристику, - поддразнил меня Толливер.
Он старался поднять мне настроение.
Я не стала возражать против слова «дружок», зная: брат не верит, что Холлис что-то для меня значит. Как обычно, он был одновременно и прав и не прав.
Глава восьмая
Морг «Глисон и сыновья», находившийся в старинном здании викторианского стиля, удивлял обилием тяжелых ковров. Стены были выкрашены в спокойный голубой цвет, окна с витражами, должно быть, обошлись хозяевам в целое состояние. В здании имелись две смотровые комнаты и офис, где семьи усопших могли заплатить за гробы и заказать другие услуги. В кухне постоянно варился кофе. Его пили родственники покойных. С задней стороны здания помещались более мрачные комнаты, в которых совершалась необходимая подготовка к погребению.
37 
