44 
Конечно, я об этом думала.
- Нет, - ответила я. - Такое никогда не приходило мне в голову.
- Лгунья. Ты могла бы завести серьезные отношения с парнем вроде Холлиса. Работать в магазине или офисе. С живыми людьми.
Я отвернулась.
- А ты мог бы встречаться с сотнями Джанин или даже дождаться, когда подрастет Мэри Нелл Тиг. Мог бы получить работу в «Хоум депо» [13] и очень быстро сделался бы менеджером.
- Мы и вправду могли бы это сделать? - спросил Толливер.
Он не имел в виду, есть ли у нас такая возможность, - конечно, такая возможность у нас имелась. Он хотел знать, способны ли мы осесть и стать обычными гражданами.
- Это было бы очень непросто, - ответила я уклончиво.
- Покупка дома стала бы первым шагом, - сказал он.
- Может быть, - пожала я плечами.
Толливер очень тихо закрыл за собой дверь.
Мы с ним редко говорили о будущем.
У меня, разумеется, было немало возможностей о нем подумать. Мы много времени проводили в дороге, и, хотя слушали аудиокниги и радио, неизбежно случались и долгие периоды тишины.
Я слишком часто задумывалась и о прошлом, хотя Толливеру об этом не говорила. Я пыталась не зацикливаться на грязи повседневной жизни в доме в Тексаркане. Если бы не счастливое раннее детство, я бы так не грустила, но превращение из принцессы в девочку, которой торгуют, чтобы достать деньги на наркотики, было слишком шокирующим и внезапным. Мое взросление не было постепенным. Я обрела твердую оболочку, но под ней была все та же ранимая душа.
- К черту, - произнесла я вслух и усилием воли отогнала от себя эти воспоминания.
Включила телевизор. С ногтями я уже закончила.
Толливер вернулся около четырех, намного позже, чем я ожидала. Я почувствовала запах пива и секса. Ладно, сказала я себе. Успокойся. Толливер почти никогда не напивался, он и сейчас не был пьяным. Но то, что он пил пиво днем, и то, что занимался сексом, зная, что я беспокоюсь, было неприятно.
- Автомобиль вымыл, - сообщил он. - С бывшим полицейским Маккласки поговорил. Таких отталкивающих субъектов мне редко приходилось видеть.
- Автомобиль - это хорошо, - сказала я и порадовалась, что мой голос прозвучал ровно. - А что тебе сказал Маккласки? Что-нибудь интересное?
- У меня ушла целая вечность, чтобы успокоить его и заставить перейти к делу.
- Это придает тебе бодрости - давать мне понять, какой утомительной работой я заставляю тебя заниматься?
- Чертовски верно. Я работал в поте лица, чтобы раздобыть информацию.
- Угу.
- И ожидал, что ты это оценишь.
- Оценила, еще как.
- Уж не слышу ли я в твоем голосе сарказм?
- Упаси боже.
- Тогда я закончу то, что хотел сказать.
- Говори.
Толливер разлегся на кровати и свесил руки с обеих сторон.
- Маккласки… Я уже сказал, какой он мерзавец? Маккласки решил, что я твой телохранитель, и хотел знать, как мне удается оставаться возле тебя, потому что ты явно отмечена дьяволом.
- Вот как? А я думала, что хорошо моюсь под душем.
- Возможно, ты не заметила за ушами сатану.
- Очень сожалею.
- Он думает, что вступление в контакт с мертвецами - большой грех, и тот, кто говорит, что способен на такое…
- Догадываюсь - порочен?
- Удивительно! Ты права. Откуда ты узнала?
- Случайно удалось.
- Во всяком случае… - Толливер зевнул. - Он слышал о случае с подростками и, хотя он думает, что молодые люди не должны обижать женщин, считает, что попугать тебя стоит.
- Замечательно!
- Я с ним не согласился. - Толливер вдруг стал серьезен. - Я сказал, что, если случится еще что-нибудь подобное, я проявлю недюжинные способности телохранителя. Не зря же я учился в лагере спецназначения.
- В каком лагере?
- В котором воспитывают особо злобных телохранителей-убийц.
- Вот оно что!
- Да. Во всяком случае, он в это поверил и сказал: ничего с тобой в Сарне не случится, так как шериф Брэнском возмущен тем, что тебе угрожали.
- Что ж, приятно слышать.
- И я так подумал. Как тебе кажется, вечером ты сможешь погулять, ничего не опасаясь?
Я оторвала взгляд от ногтей и посмотрела на Толливера.
- Я не собираюсь тебя останавливать, - торопливо сказал он. - Хочешь идти со своим дружком-офицером, иди. Просто напоминаю, что здесь живут консервативные люди, и они не в восторге от твоих способностей.
Я целую минуту придерживала язык, обдумывая слова Толливера, и, неожиданно для себя самой, сказала:
- Значит, если ты выходишь вымыть машину и успеваешь с кем-то переспать - все в порядке, а мне нельзя пойти послушать пение псалмов?
44 
