Последние отзывы

  12  

Они проводились в большом зале, с развешанными на стенах поблекшими гобеленами и портретами. Мы сидели под зорким взглядом самой мадам Рошер, которая могла внезапно обратиться к одной из нас. От ученицы требовалось поддержать живой и остроумный разговор, касающийся, как правило, текущих событий.

Каждый день нас вводили в курс того, что происходило в мире. Эту информацию мы получали от месье Бурро, который давал нам также и уроки игры на фортепьяно. Мадам Рошер говорила, что ее целью является превратить нас в молодых леди, способных вести разговор на любые темы, а это включает и обсуждение событий в мире.

Аннабе, как теперь называли по требованию Грейс Хебберн Аннабелинду, школа очень нравилась. Она стала близкой подругой со своей соседкой Люсией Дуротти и постоянно с ней о чем-то шепталась.

Аннабе любила уроки танцев, и на них ее хвалили.

Мы изредка сталкивались с ней, но она была на два года старше, а в школе возраст часто является непреодолимым барьером.

Кэролайн сказала мне, что в нашей спальне готовится вечеринка.

— У нас есть немного печенья, довольно большая банка сгущенного молока, а также консервный нож и ложка. Я привезла их из дома. Я ждала, пока все приедут, чтобы устроить праздник. Это мой прием. Но каждый может привести гостью, так что нас будет восемь.

Я пришла в восторг и немедленно пригласила Аннабе. Она отнеслась к приглашению несколько высокомерно и не могла сразу решить, не уронит ли свое достоинство, приняв его. Когда я призналась подругам, что Аннабе считает себя слишком взрослой для нашей компании, Хельга сказала, что, поскольку она не знает, кого пригласить, то почему бы Аннабелинде не позвать Люсию Дуротти? Мы пригласили их обеих, и они с готовностью согласились.

Ивонн пригласила Терезу де ла Монтэнь, чей дом находился неподалеку от школы и чьи родители знали семью Рошеров еще до превращения старого особняка в пансион для девочек.

— Она может рассказать много интересного, — сказала Ивонн.

Гостьей Кэролайн была Мари Кристин де Брэй, грустная девочка, у которой всего полгода назад родители погибли в железнодорожной катастрофе.

Мари Кристин чудом осталась жива, долго болела и еще не до конца оправилась. Ее родственники решили, что для нее лучше находиться в школе в окружении сверстниц, а Кэролайн взяла опеку Мари на себя.

Вечеринку готовили в секрете.

— Нам не нужны незваные гости, — сказала Кэролайн.

Конечно, весь ажиотаж вокруг мероприятия вызывался его незаконностью. Не было ничего восхитительного в печенье и небольшом количестве довольно неприятного на вкус сгущенного молока, съеденного одной общей ложкой. Главная прелесть заключалась в атмосфере полуночного сборища… и запретности плода.

Наступило время вечеринки. Восемь девочек расселись в нашей спальне на двух кроватях, по четыре на каждой, друг против друга.

Банку открыли с трудом, и, когда часть молока попала на покрывало, последовали неистовые усилия очистить его и возбужденный визг.

Печенье было роздано и съедено.

— Только не оставляйте крошек. — предупредила Кэролайн. — У Арти глаза, как у коршуна.

Разговор велся наполовину по-английски, наполовину по-французски, а иногда на смеси того и другого, и было легко произнести, например, такую фразу: «Parlez doucement. Est-ce que vous.^[2] хочешь, чтобы старушка Арти услышала нас?» Это давало повод для веселья, а от необходимости вести себя тихо становилось еще смешнее. Без сомнения, нам было чрезвычайно весело.

Потом Ивонн вспомнила, зачем пригласила Терезу де ла Монтэнь, и ей очень захотелось, чтобы ее гостья блеснула в компании, поэтому, когда разговор перестал клеиться, а хихиканье стало несколько вымученным, она сказала:

— Тереза, расскажи нам о мадам Рошер и этом доме.

— Это очень старый дом, — вставила Кэролайн, — с ним наверняка связаны какие-нибудь страшные истории. Здесь есть привидения?

— Я знаю только об одном привидении, живущем здесь, — сказала Тереза. — Это дама, которая ходит по ночам.

Мы огляделись вокруг.

— Не здесь, — сказала Тереза, — хотя, я полагаю, духи старых владельцев сердятся, что в доме все изменилось. Привидения не любят, когда комнаты перестраивают. Ведь это должно причинять им беспокойство, правда?

— Представь себе, что место, где живет привидение, переделывают! сказала Хельга.

— И в него поселяют множество девочек, — сказала Ивонн.

  12