99 
— Я припоминаю нескольких мужчин, которые спрашивали у меня дорогу.
— Это случилось не так давно.
— О, смутно припоминаю. Почему вы спрашиваете? Что в нем такого особенного?
— Мне просто интересно, что он сказал? Просто спросил дорогу или задавал какие-то вопросы… о нас или миссис Мерривэл? По-моему, майор Мерривэл мог находиться в то время в госпитале, хотя я и не уверена.
Андрэ по-прежнему казалась озадаченной.
— Вопросы? — сказала она. — Я не помню, чтобы кто-нибудь спрашивал о чем-то, кроме дороги.
В чем дело?
Я подумала, что веду себя Довольно глупо, и быстро сказала:
— О… не имеет значения… не имеет никакого значения.
* * *
На следующий день Аннабелинда пришла повидаться со мной. Я сразу заметила ее лихорадочное возбуждение. Я решила, что Андрэ права. Наверное, моя подруга беременна.
Я снова была в саду с Андрэ и Эдвардом. Мы играли в самую любимую в то время игру Эдварда.
Произносилась фраза: «Я выслеживаю тайком своим маленьким глазком что-то на букву…» — а дальше называлась первая буква предмета, но поскольку Эдвард еще неуверенно ориентировался в алфавите, то мы произносили несколько букв. Мы говорили: «Что-то, начинающееся с „де“, или „та“, или „бер“».
Эдвард говорил:
— Я слежу тайком моим маленьким глазком за чем-то на букву «де».
Мы делали вид, что размышляем, и одна из нас предположила, что это может быть дерево… когда появилась Аннабелинда.
— О, привет, Люсинда! — сказала она с излишней сердечностью. — Прости меня за вчерашнее. У меня в самом деле была жесточайшая головная боль.
— О, прекрасно понимаю.
— Но я не приняла тебя.
— Все в порядке. Надеюсь, сегодня тебе лучше.
— Я чувствую себя чудесно.
Эдвард несколько неодобрительно сказал:
— Мы играем в «я слежу».
— Как интересно! — рассеянно сказала Аннабелинда.
— Это что-то, начинающееся на «цве», — продолжал Эдвард.
Я посмотрела на Андрэ и улыбнулась. Мы должны были теперь, когда появилась Аннабелинда, уделить внимание и ей. Поэтому мы временно закончили игру, сказав, что это, наверное, цветок.
— Да! — закричал в восторге Эдвард.
— Ну, мы потом еще поиграем, — сказала я и обратилась к Аннабелинде:
— Почему ты не садишься?
Я уступила ей место на плетеном стуле.
— Я нашла совершенно изумительный дом, — сказала Аннабелинда. — Ты должна пойти со мной посмотреть его.
— Где он?
— На площади Беконсдэйл.
— Где это?
— Недалеко отсюда. У меня с собой вырезка.
Слушай: «Деревенский особняк в самом сердце Лондона». Правда, мило звучит?
— Не могу представить себе здесь деревенский особняк.
— Потому что не напрягаешь свое воображение.
— «Площадь Беконсдэйл, Вестминстер, — продолжала читать Аннабелинда. Это тихая лондонская площадь, большой особняк, построенный около 1830 года. Подъездная аллея, сад площадью примерно в половину акра. Просторная гостиная, удобная для приема гостей, восемь спален, четыре больших общих комнаты, вместительные помещения для прислуги…» и так далее. По описанию он подходит. Мне нравится, что там есть подъездная аллея. Я чувствую, что этот дом именно то, что надо. Я встречусь с агентами и договорюсь, когда приду осмотреть его. Обещай, что пойдешь со мной, Люсинда.
— Конечно. Я сгораю от любопытства.
— Я сообщу тебе, когда пойду его смотреть.
Некоторое время Аннабелинда молчала. Она сидела неподвижно в каком-то напряжении.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Аннабелинда? — спросила я.
— Я как раз почувствовала себя… не очень хорошо. Могла бы я пойти и ненадолго прилечь?
— Конечно. Идем.
Я вошла вместе с ней в дом.
— Я отведу тебя в ту комнату, в которой ты обычно останавливаешься у нас, — сказала я.
— О, спасибо, Люсинда.
Когда мы вошли туда, она сняла пальто, сбросила туфли и легла на кровать.
— Аннабелинда, — сказала я. — Что-то случилось, правда?
Она покачала головой:
— Просто… не очень хорошо себя чувствую.
— Из-за… Карла?
— О нет, нет, нет. Это я улаживаю.
— Значит, ты уже виделась с ним? Ты сказала ему, что не можешь больше с ним встречаться?
— Да, я виделась с ним. Просто…
— Тебе плохо?
Она кивнула.
— Ты беременна?
— Может… может быть.
— Ну, тогда отдохни немного. Это скоро пройдет. Я побуду с тобой.
99 
