с удовольствием перечитала 
17 
Но, признавая силу пробудившихся в ней чувств к Хоку, Энджел понимала, что он способен причинить ей сильную боль. Среди ее знакомых не было человека столь безжалостного, однако за его жестокостью она ощущала потребность в красоте, тепле, любви… Иначе он никогда бы не привлек ее.
Знала она и другое: нет никакой гарантии, что именно она, Энджел, сумеет пробудить в нем жажду всего этого, нет никакой гарантии, что кто бы то ни было, даже сам Хок, сумеет это сделать.
«Он сильный и долго жил в одиночестве — так же как и я. Готова ли я пожертвовать своим столь трудно доставшимся мне спокойствием ради мужчины, который отказывается верить в любовь?»
Энджел резко захлопнула багажник; металлический звук вывел Хока из оцепенения. Он понаблюдал, как Энджел забралась в машину и, немного помедлив, сел за руль, вынужденно нарушая тишину прекрасного утра.
Всю дорогу Энджел молчала, очевидно, как и Хок, наслаждаясь царившим вокруг спокойствием и буйством красок иа небе.
Они припарковались у берега и вышли из машины, встреченные криками чаек и запахом моря. Не сговариваясь, Энджел и Хок стали быстро переносить багаж по сходням.
Увидев моторный катер Хока, Энджел замерла в восхищении. Лодка имела футов тридцать в длину и отличалась изяществом линий, что явно говорило о ее итальянском происхождении. Одного-единственного взгляда было достаточно, чтобы понять, что катер будет послушно, с легкостью птицы двигаться по нередко суровым водам пролива Инсайд-Пасседж.
— Ну и красавец, — заметила Энджел, поворачиваясь к Хоку. — Как он называется?
— Пока никак.
Энджел догадалась, что Хок купил катер только недавно.
— Не торопись, — посоветовала она. — Имя судну дается единожды, а этот катер достоин лучшего из них.
— Потому что красив? — Хок уверенно ступил на покачивающуюся палубу.
— Не просто красив; его внешний вид и функции прекрасно дополняют друг друга. Ничего лишнего и ничего не упущено.
Хок обернулся и через плечо посмотрел на Энджел, но она не заметила его взгляда; все ее внимание было отдано сверкающему белому катеру.
Хок цинично улыбнулся.
— Дорогая вещичка, — заметил он.
Энджел еще полюбовалась судном и, вздохнув, сказала:
— Не сомневаюсь. Итальянцы не стесняются высоко оценивать свои произведения искусства. Ты умеешь управлять им?
— Я раньше участвовал в гонках на катерах.
— Мне казалось, Дерри говорил об автомобильных гонках.
— Я занимался и тем, и другим, просто на суше больше платят.
— И больше опасность?
Хок прищурился:
— Тебя возбуждает мысль об опасности?
— Нет.
— Этим ты отличаешься от других женщин.
— Правда? Почему?
Хок расхохотался:
— Адреналин, дорогая. Он для них — показатель того, что они еще живы.
— Или что кто-то другой уже мертв…
Перед глазами Энджел вновь возникли страшные картины трехлетней давности.
Хок заметил мелькнувшее на лице Энджел выражение боли, но она быстро подняла сумки и ступила на палубу катера так, словно ничего и не было.
«А ведь ничего и не было», — подумал Хок. Какие бы видения ни терзали Энджел, они пришли из прошлого. Эти тени стали для нее частью жизни, так же как другие тени — неотъемлемая часть его самого.
Хок заставил себя не думать о прошлом.
А может быть, Энджел играет очередную роль? Впрочем, это никак не меняет ее сущности. Даже животные вздрагивают во сне, преследуемые какими-то им присущими страхами.
— Я научу тебя управлять катером, как только мы выйдем в море, — сказал Хок. — Если, конечно, ты хочешь.
— Разумеется, хочу. Кроме того, это единственный способ дать тебе возможность порыбачить.
Хок вопросительно приподнял бровь.
— На катере такого размера практически невозможно рыбачить в одиночку, — объяснила Энджел. — Кто-то должен стоять за штурвалом, особенно если ты подцепил на крючок большого лосося, а в это время идет прилив и вокруг толкутся другие суденышки.
К тому времени как Энджел и Хок закончили грузить багаж, солнце уже довольно высоко поднялось над вершинами гор. Хок вывел катер подальше от берега и направил его по течению реки Кэмпбелл.
На левом ее берегу узкой полосой теснились деревья, чуть дальше берег круто поднимался вверх. Справа участок земли языком глубоко врезался в воду, разделяя устье реки.
С поверхности воды взлетал небольшой гидросамолет. Моторы глухо ревели, все быстрее подталкивая шасси-поплавки по воде, пока самолет не взмыл в бледно-синее небо.
17 
